Да здравствуют Еда, Зрелище и Художник!» Прямо скажем, циничная позиция. Но, похоже, только внешне. Нечто вроде раннего Маяковского: «Я люблю смотреть, как умирают дети». Поэтому позволим себе не поверить художнику. На самом деле он призывает нас быть хорошими - высокоморальными личностями, которыми мы действительно, возможно, когда-нибудь станем. // Далее...

Чтобы вызвать у зрителя страх одну из стен покрыли рифленым кровельным железом, приглушили свет, по полу протянули реи, а на них положили множество маленьких дощечек – весь пол галерейного зала покрыли. Середина каждой дощечки лежит на рее, незакрепленной. И так весь пол. Ходишь и проваливаешься, пошатываешься // Далее...

В то, как устроено это общество сразу не врубишься. Однако перечислим персонажей картин художника! Члены Правительства, все в стильных черных латексных масках, какие художник научился делать, живя в Париже и работая на фабрике атрибутов садо-мазо. Кроме них в мире Острецова живут зеленые человечки из другой Галактики, пес-санитар, летающие тарелки, Москва-Новый Вавилон и толпа из Георгиев Острецовых. // Далее...

Впрочем, в последнее время коммерческие компании уже начали использовать «паблик-арт» для рекламы. В октябре по стране пустили несколько грузовых фур с репродукциями картин из Третьяковской галереи на бортах. Еще немного — и до современных художников руки дойдут. Подобные акции не только разрушают легенду об элитарности современного искусства, но и в который раз ставят вопрос, в каком все-таки культурном измерении Россия собирается существовать. И вопрос этот в первую очередь политический. Ведь приобщение к contemporary art поможет найти стране новую — актуальную — идентичность, способную объединить нас с внешним миром. Как показывает опыт фестивалей «паблик арта», актуальные художники готовы выйти в народ. // Далее...

Выставка Елены Берг – это 8 картин в технике инкрустации. На планшетах цветного бархата в простых и элегантных рамах, под стеклом как живопись на бумаге или на шелке или как несомненные шедевры, расположены ряды маленьких секретов женской красоты. Накладные ресницы, накладные волосы, накладные ногти, белые, вишневые, большие, маленькие для больших пальцев, для указательных, для мизинцев, и розовые тюбики из-под клея, которым эти ногти приклеиваются к настоящим, да так, что и отклеить их невозможно, разве что отодрать с мясом. // Далее...

Четыре черных резиновых объекта напоминают подушки или небрежно обтянутые сиденья стульев. На одном из них помещено нечто напоминающее лестницу, на втором три сексуальные сцены из резины или латекса из храма Лаксмана индийского храмового комплекса Кхаджурахо, на третьем напоминающая ленту Мебиуса конструкция, а на четверном семь металлических стержней. // Далее...

В результате расчленения реальности на элементы и элементарного же живописания, избегающего подозрения в том, что оно — не более чем техника фиксации зримого, художница выстраивает платонически чистый мир. Мир, обреченный на успех у натур, склонных к возвышенному. // Далее...

В конкурсе фестиваля этого года была масса материала (порой откровенного, шокирующего, пронзительного). С Юга, с Востока, из «третьего мира» и «третьего с половиной» (Южной Америки). Но это социально окрашенное искусство, посвященное реальной (и незнакомой) жизни с ее реальными трудностями, оказалось неинтересно международному жюри. Оно выдало Гран-при австрийскому фильму Dream Work Питера Черкасского. Совершенно формалистическому, представлявшему собой 35 минут насилия над зрением и слухом. Повторяющиеся наложения черно-белых кадров должны передать состояние постепенного погружения в сон. В кадре появляется женщина, сбрасывает туфли, раздевается, возникают какие-то кнопки. Полчаса зрителя мучают мельтешением этих самых кнопок и шумами. Таким жюри видит сегодняшнее экспериментальное кино — чисто формалистическим. Формализм в данном случае — призрак политической растерянности. // Далее...

Тем не менее Центр независимая структура. Он имеет филиалы в провинциях, в СПб, Нижнем Новгороде, Екатеринбурге, Калининграде. В основном учреждение занимается пропагандой русского contemporary art за рубежом, в столице и на периферии, где об этом явлении интернациональной культуры никто ничего не слыхал, и в первую очередь сами деятели отечественной культуры. Оттого его работа протекает не всегда гладко по независящим от его сотрудников причинам. // Далее...

Но в отличие от трудной прошлогодней попытки подвигнуть провинции и капиталы на собственное творчество (наши капиталисты пока не ведают о прибыльности современного искусства), туризм - одна из успешных отраслей русского предпринимательства. Русские после десятилетий изоляции осваивают мир. Пока как туристы. // Далее...

Москвичка Ольга Лопухова изобразила на холме аэродром дореактивной авиации с самолетами из полиэтилена и цветного скотча. Алена Романова построила между тремя холмами фрагмент Переславской стены, метафизического забора разделяющего планету на несколько пространств и миров. Одесситы Александр Петрелли и Дмитрий Дульфан нарисовали гравием два огромным пазла, видные разве что летающим тарелкам. Ереванец Вазген Пахлавони-Тадевосян изрисовал всю местность пиктограммой: похожей на кабанчика тварью - "Вазонами". // Далее...

Естественно видео арт не стоит воспринимать в качестве кинематографа, сравнивать с ним, ждать от видео того, что дает зрителю кино - иллюзию переживания жизни. Видео следует смотреть как на любое другое произведение визуального искусства, в первую очередь современного искусства (как на картину Малевича или Поллока). А оно до сих пор не слишком доступно массовому потребителю. На видео распространяются все те особенности, что присутствуют и в других видах или жанрах современного искусства. Видео и надо воспринимать как современное искусство, а не как кино, которое, как известно, - отрасль развлечений, чисто коммерческая по большей части. // Далее...

Но как только на пороге появляется зритель, ближайшие к нему ангелы начинают шевелиться, расправляют крылья и лапы. Это фотоэлемент замечает человека и включает маленькие вентиляторы. Вентиляторы начинают дуть в то место, где у птиц находится клоака и твари оживают. По мере того как зритель движется по помещению ангелы то разбухают, то сдуваются, то разбухают, то сдуваются. Отчего выставка получается интерактивной. Все ангелы летят к маленькому белому шелковому капюшону, похожему на большой кондом. Под ним вы видите силуэт куклы Барби. // Далее...

В начале 90-х Демиан Херст прославился своими объектами - стеклянными аквариумами с половинками животных, разрезанных строго вдоль тела, так что, на разрезах беременных самок можно было видеть половинки плодов. Экспозиция у Гогосяна изображает разрез культуры. Но не это рассердило Кабакова, а стоимость выставки, ее коммерческая успешность, ее устройство как развлечение, количество посетителей, то, что инициаторами художественных проектов в наше время выступают банкиры, а не кураторы… Все это и еще многое другое, по мнению Кабакова, свидетельствовало о появлении нового типа художника, в которого вкачиваются огромные деньги, и нового типа арт-практики, построенной как развлекательное мероприятие, и потому способное заработать деньги, практики соединившей современное искусство с массовой культурой. // Далее...

В общем, выставка получилась симпатичная, задорная, очень католическая и протестантская, как "фольклорный" Христос в малиной рясе с черным крестом на ней, почему-то сидящий в католической чаще для причастия с двумя белыми кроликами в руках или любовные песенки основанные на творчестве американских негров-протестантов. Очень красиво, но россиян, изначально, православных, мусульман, буддистов, иудаистов эта католическая любовь к Богу не слишком трогает. // Далее...