 | Guelman.Ru Современное искусство в сети |
Кубизм
Оговорки по Фрейду
К раннему модернизму у русских художников очень напряженное и очень личное отношение. Сначала Казимир Малевич сделал рывок "От кубизма к супрематизму". Русский бунт и русская революция происходили не в помещении Всемирного Музея, как у европейцев, а в пространстве текста: Малевич, как и подавляющее большинство русских авангардистов никакого реального кубизма и в глаза не видели, в наличии имели только критические тексты. Исключение составляет только Владимир Татлин, который под видом слепого бандуриста пробрался в мастерскую Татлина с целью промышленного шпионажа. Этот "слепой" метод экспроприации экспроприаторов и стал ключевым для всего русского искусства и достиг наибольшего размаха с выходом в 1968 году книги "Кризис безобразия", Михаила Лифшица и Лидии Рейнгардт. (Кстати, подзаголовок этого канонического сочинения – "От кубизма к поп-арт"). Во времена постмодернизма, то есть в конце восьмидесятых – начале девяностых Тер-Оганьян добродушно деконструировал этот процесс слепого копирования авангарда со слепых изображений из советских книжек, разоблачающих всю мерзость капиталистического искусства. К тому моменту нонконформизм уже поднимался на пьедестал, поэтому вспоминать о том, из какого сора росли картины уж никто и не хотел. При этом сам Авдей ни на кого лично пальцем не показывал, скрывшись под личиной простодушного провинциала, которому никак не удается приобщиться к сокровищам мировой культуры. Понятно, что все титанические усилия этого персонажа этот заведомо обречены на провал.
Катастрофическим провалом закончилась и акция Авдея "Юный безбожник". Он всего лишь пытался доказать фатальную невозможность осуществления радикального жеста, повторяющего радикальный жест. Однако, общество явочным порядком присвоило ему статус отреченного авангардиста, опровергнув, таким образом, изначальную стратегию художника. В новейшем проекте "Нецензурной живописи" Тер-Оганьян, уже в качестве сертифицированного прокуратурой кощунника переместил позицию фиктивного автора. Переквалифицировавшись из наивного модерниста в наивного зрителя, он вплетает в классические образцы модернизма обсценную лексику, материализуя мысли, возникающие в сознании людей, утверждающих, что они "Не понимают Малевича". Однако, главный объект такого "непонимания" – Пабло Пикассо, любимый художника Тер-Оганьяна. И поэтому ловко вставленные в его картины нецензурные русские слова с формальной точки зрения на его картинах выглядят наиболее убедительно. Именно Пикассо и сделал классическую картину столь непристойным зрелищем, что ему этого кощунственного деяния никак не могут простить и через сто лет. Однако, следует здесь напомнить, что мракобес и метафизик Жорж Маритен в 1927 году настаивал на том, что "Бунт кубистов, напомнив живописи о требованиях, присущих искусству вообще, сослужил ей добрую службу, напомнив о ее собственной сущности" ("Величие и нищета метафизики"). И в этом смысле объявленный в розыск за авангардизм Авдей Тер-Оганьян является самым прямым наследником кубиста Пабло Пикассо. Он готов на все, лишь бы вернуть искусству его ауру, об утрате которой объявил еще марксист Вальтер Беньямин. Самым непристойным, грязным, бесстыдным (obscene) в эпоху бесконечного механистического воспроизводства образов является только личное, загнанное глубоко в общественного подсознания.
Андрей Ковалев
полный адрес материала : http://old.guelman.ru/gallery/moscow/avdei-cubism/