Алексей Каллима как-будто совсем не озабочен тем, чтобы выработать какую-то единую и узнаваемую манеру. Хотя, конечно, его усвоенная в провинциальном художественном училище намеренно старательная реалистическая манера распознается достаточно просто. К тому же, напомним, что Алексей – уроженец Грозного и единственный из наших художников, кто работает над "чеченской темой".

Но на этот раз ничего знакомого мы не увидим, даже связного сюжета не обнаружим. Бравурная, несколько анилиновая раскраска прежних серий также куда-то ушла. Какие-то совсем случайные и никак не связанные между собой сюжеты – покрытое граффити странное сооружение, на самом деле являющееся судейской будкой на заброшенном стадионе, обнаруженное где-то далеко в Сибири; трамвай, в освещенных окнах которого видны погруженные в себя люди. И, наконец, как апофеоз всей этой унылой и расслаивающейся действительности – скудно освещенный тамбур вагона поезда дальнего следования, на заиндевевшем окне которого пассажиры оставили имена своих родных городов. Именно такие – унылые, неважные, неинтересные и незначимые сцены полюбил еще в восьмидесятых Михаил Рогинский. Правда, великий русский художник никакого просвета в этом мире не видел, а Алексей все же готов меланхолически любоваться стайкой голубей, пролетающей над непрерывным потоком машин, или крупными снежинками, падающими за окном. А в противоположном окне – красивая девушка с фотоаппаратом. И художник, наверное, тоже попадет в кадр? Или – на фотографию, сделанную нарисованной камерой, попадет зритель, стоящий перед картиной?

"Считай, что тебе повезло" – так говорят подозреваемым детективы в американских боевиках, если вдруг обнаружились какие-то доказательства невиновности. Такое название дано вытянутой в длину прямоугольной картине, на которой изображена группа радостных болельщиков, видимо наблюдающих за какими-то соревнованиями. Но получается так, что смотрят-то они опять-таки на нас, на зрителей. И нам повезло?