Один раз не Эраст

31.08.2000

Рассказ Бориса Акунина о Фандорине "Table-talk 1882 года" я с удивлением обнаружил в небольшом журналюшке афишного типа, выходящем в Нью-Йорке. Если вы помните - когда на старте фандоринского проекта Акунин публиковал разблюдовку всех 12 подразумеваемых книг, то последним нумером шел сборник рассказов. Видимо, "Table-talk" - первая ласточка из этого (надеюсь, что все же реального в будущем) сборника. Рассказ такой вполне конан-дойлевский по качеству. Я тут же послал автору письмо, - дескать, нужно опубликовать половину, до того места, где начинает Эраст загадку разгадывать, и предложить читателям самим помозговать, что на самом деле произошло. Чхартишвили меня огорошил: во-первых, он тот же самый трюк проделывал на вечере в "ОГИ" (то есть загадку публике загадывал), а во-вторых, рассказ и в России опубликован, в одном модном глянцевом журнале, я просто пропустил.
Но конкурс мы все же решили устроить: на вечере были немногие из вас, глянцевый журнал хоть читают и многие, но эти многие скорее не из вас. Но так как среди посетителей сайта все же найдутся знающие ответ, то задача формулируется иначе. Итак, вот вам полрассказа. Участвующие в конкурсе присылают полстранички или страничку текста, в которой изящным стилем - это непременное условие! - рассказывают, что же в рассказе написано дальше. Версии истинные (как у Акунина в тексте) и ложные (просто красивые придумки) имеют равные шансы на победу. Важно, чтобы вы сочинили что-нибудь интересное. Приз - книга с автографом Б.Акунина, которая ласково придет к вам по почте в любой уголок земшара. Одна книга, зато - любая. Количество победителей - произвольное. Будете хорошо писать - будет много победителей. Срок - две недели. Писать мне на slava@russ.ru с пометой "Один раз - не Эраст". Ту-ту!

РАЗ. Henry VIII

Не знаю уж как тут с изяществом слога. Сорокинская ярмарка намечается...

Довольно естественно принять в расчет чувства, испытываемые героями сей нелицеприятной истории.

Французишка был охотником за приданным, но получить его так и не удосужился, волкам на съедение отдан также не был и удалился при своих, по всему видно, что рад был в целости ноги унести. Так что в ту ночь ему было страшно, неловко но не более того... Струсил и дальнейший жизненный путь его скрывается в тумане. Наследница без наследства для него багаж сомнительный.

Отец тут не участник, поскольку дочерей своих любил, никак не мог способствовать ни бегству одной из них, ни гибели. В крайнем случае разделался бы с французом.

Поленьке же было стыдно до безумия, обида на сестру была также сильна, но по доброте характера она вряд ли могла сделать с ней что-либо... Наложить на себя руки - также не ее путь, люди веселые так себя не ведут.

Остается Анечка, которая смертельно завидовала сестре, почувствовала, что жизнь от нее уходит и без наследства, именно что без наследства, счастья ей нет.

Характер у нее был из тех, про которые говорят - в тихом омуте черти водятся. Размышлять видно была приучена с малолетства. Понимала, что если с Полинькой что-то случится, все подумают на любовника, а отсутствие вестей объяснят стыдом.

Так что вечером, когда сестра уже простившая ей предательство уснула, надеясь на то, что утро избавит ее от стыда и вся нелепость эта как-нибудь разрешится, Анна столовым ножом перерезала Полиньке горло и как заправский хирург начала кромсать ее белое тело - девать-то его было некуда, кроме как в канализацию.

Резать приходилось на очень мелкие куски, выглядели они на редкость неаппетитно, особенно трудно было справиться с черепной коробкой, которая не поддавалась серебру "Шток-Розы"...

Откуда ей было знать, что в девчонке окажется столько крови? Курсов она не кончала и потрясение оказалось для нее слишком сильным. Спустив последние ломтики сестренки ненаглядной в фаянсовые глубины, она только и смогла что протереть полы кружевным пеньюаром оставшимся от покойницы, после чего лишилась чувств...

Когда она пришла в сознание, страшная картина все время стояла у нее перед глазами и ей даже не приходилось играть, когда ее начинали расспрашивать о происшедшем, судороги начинались почти произвольно.

Через месяц и зажившемуся папеньке пришел черед расстаться с жизнью, поскольку 28 лет - возраст, когда девушке уже некуда отступать. Пара порошков из обширной семейной аптеки помогли вполне естественной апоклепсии погубить несчастного старика.

А Рио-де-Жанейро - что ж, бежать с места своего преступления - вполе привычно для убийц, особенно расчленителей. Там богатой наследнице совсем не так страшно заходить в ванную комнату, она почти уверена, что оттуда не протянется к ее горлу окровавленная рука, со свисающими лохмотьями жил, не попросит ответа за загубленную жизнь...

P.S. По всей видимости метод преступления заимствован из известного анекдота: В камере сидят прокаженный и наркоман, прокаженный чешет ухо, оно отваливается, он выбрасывает его в окно, чешет нос, выбрасывает. Тут наркоман замечает: Ну я тащусь, как ты отсюда сваливаешь!

ДВА. Алексей Толкачев

"Думаю, что ваш п-парадокс разгадан. - Фандорин покачал головой. - Только разгадка больно уж неприятная. Если н-наша княжна не вышла из усадьбы ч-через ворота и не п-проехала в сундуке на телеге с господином архитектором, стало быть у нее был только один выход. Ч-через водопровод."

Ни Лидию Николаевну, ни Архипа Гиацинтовича, искушенных в салонных беседах, не легко было застать врасплох. Так и сейчас, услышав неожиданное заявление гостя, госпожа Одинцова прибегла к своему излюбленному хлопанию ресницами, написала на лице своем выражение чрезвычайной заинтригованности, стараясь таким образом скрыть сожаление по поводу того, что Эраст Петрович так легко и быстро сдался, сведя все к шутке, да еще и сомнительного свойства. Аристарх же Гиацинтович монокль из глаза убрал и смотрел на Фандорина иронически.

"П-прежде чем я п-продолжу, - сказал Эраст Петрович, - д-должен предупредить дам, что с-слушать разгадку будет весьма неприятно. Я даже, признаться, сомневаюсь, что мне стоить продолжать..." "Ради своего Буше я готова рискнуть своими нервами!" - ответила хозяйка. "Как б-будет угодно. Итак, история, я п-полагаю, такова. Француз архитектор, надо полагать, имел в числе своих рабочих материалов кислоту, которая требовалась ему... Не берусь т-точно сказать для чего, возможно, для приготовления эмали или для очистки металлических поверхностей перед лужением, а может быть и для искусственного п-патинирования. Будучи крайне оскорблен (нельзя забывать о французском темпераменте) и, вероятно, рязъярен крушением своей любви, наш господин Ренар решил заставить обидчика поплатиться мучительной смертью. По всей вероятности, старый князь, принимаю ванну, пользовался ванной солью. Как нам известно, князь в ту ночь допоздна не ложился, "бушевал", чему свидетелем уважаемый Аристарх Гиацинтович, следовательно, в своей спальне не находился. Аритектор, пользуясь отсутствием князя, проник в его спальню и взял там флакон с солью для ванны. Соль вылил, флакон наполнил концентрированной кислотой, которая будучи налита в сосуд, на вид ничем не отличается от соли - такая же бесцветная жидкость. Несчастный убийца не мог предвидеть того, что по злой иронии судьбы его адский подарок достанется не обидчику, а возлюбленной! Водворив сестру в спальню, Анюта решила, что той необходимо принять успокоительную ванну. В спальне Полиньки не нашлось ванной соли, и Анюта взяла ее в спальне у отца. Вылила в ванну, наполненную водой. А потом в эту ванну легла Полинька. Очевидно, от сильнейшего болевого шока она в первый же момент потеряла сознание и осталась в ванной. Подбежавшая Анюта, увидев, как сестра на ее глазах буквально растворяется в воде, натурально, подвинулась рассудком и лишилась чувств. Когда утром выломали дверь, ванна уже была пуста - кислота не только полностью растворила тело, но и разъела пробку, которой была заткнута ванна, и утекла в водопровод."

"Я п-предупреждал, что история будет крайне неприятной! - сказал Фандорин, взглянув на Молли Сапегину, которая была близка к обмороку. - Однако, боюсь, это еще не самое неприятное. Как я уже говорил, Бразилия - не такой уж "конец света". Что если я напишу Карлу Ивановичу Веберу, и попрошу его взглянуть там на одну особу? Что если окажется, что эта одна особа пребывает в здравом уме и превеселом расположении духа, чему способствует, с одной стороны, отсутствие недостатка в финансах, а с другой - общество молодого красавца, уроженца Парижа? Т-тогда, нам придется, господа, упростить разгадку. Вмешательство его величества случая нам уже не потребуется, это р-раз. Будет ясно, что кислота была вылита Анютой в ванну сестры умышленно. Нет сестры, не надо и делить наследство пополам! А наследство не заставит себя долго ждать, так как очевидно, что сердце папеньки не выдержит. Это два. То есть мы имеем сговор Анюты и Ренара. З-значит, земской врач, "из длинноволосых", установивший нервное расстройство, и настрого запретивший задавать Анюте вопросы - подкуплен заранее. Это т-три. А с-следовательно, и смерть домашнего лекаря, произошедшая незадолго до того выглядит п-подозрительно. Это четыре.

Так-то, господа. В заключение, я признаюсь, почему я сразу п-подумал о водопроводе, а точнее, а кислоте. Это потому, г-господа, что в данной истории фигурирует француз. У французов последнее время этот способ убийства, не оставляющий следов, популярен. Я не так давно вернулся из Японии, откуда привез прелюбопытную вещицу производства компании Panasonic. Видеомагнитофон. Так вот-с, при помощи этого видеомагнитофона мне довелось посмотреть французскую картину "Ее звали Никита". Там, как раз, тело в ванной было растворено при помощи кислоты...

Не развеять ли нам мрачную атмосферу, г-господа? Если обществу будет угодно, я пошлю своего к-камердинера Масу за видеомагнитофоном, и мы можем все вместе посмотреть какую-нибудь картину легкого, развлекательного свойства. Например, "Т-терминатор два". Там просто з-замечательные компьютерные эффекты".

ТРИ. Василий Тульский

-Нда, любезнейший Архип Гиацинтович,-задумчиво протянул Фандорин, пристально взглянув на собеседника, - история действительно очень неприятная. - Да уж, куда как неприятная - мистическое исчезновение, кончина папиньки, разбитые сердца... Хотя для Анюты все сложилось не так уж плохо - милионное состояние, от женихов бразильских продыху нет наверно, - с неожиданным смешком закончил Мустафин. Молли глупо хихикнула. Лидия Николаевна строго взглянула на Мустафина, словно выговаривая за неуместную шутку - надо же и честь знать, перчинка перчинкой, но не до таких же крайностей! - Да нет, для Анюты все кончилось трагически: погибнуть от руки сестры не пожелаешь никому - тихо сказал Эраст Петрович. Удивительная вещь, внезапно Фандорин перестал заикаться, но на это, видимо, никто внимания не обратил, гости уставившись на коллежского асессора, ждали продолжения. Молли и вовсе открыла ротик, чтобы зевнуть, да так больше и не закрывала... Первым опомнился Архип Гиацинтович: - Позвольте, сударь, исчезла же Полинька, а не Анюта! - победно воскликнул он, радуясь, что уел знаменитого сыщика. Гости одобрительно загудели. - Нет господа, я не ошибся,- уверенно произнес Фандорин, - и кому как не вам знать это, - добавил он, обращаясь к Мустафину. Лидия Николаевна с удивлением посмотрела на Эраста Петровича. Архип Гиацинтович снова вставил в глаз свой золотой монокль. Отодвинув стул и закинув ногу на ногу, Фандорин продолжал: - Вот моя версия: судя по всему, Полинька унаследовала характер отца - несдержанный, вспыльчивый, импульсивный. Вы же сами сказали, господин Мустафин, она была в отличие от Анюты "резвунья и проказница". Так вот, в аффекте, в припадке гнева и жажаде мщения Полинька убивает свою сестру. Думаю душит, - добавил он,- хотя это не столь существенно. А теперь о вашей роли, Архип Гиацинтович, - опершись обеими руками о край стола сказал Эраст Петрович, не замечая укоризненных взглядов хозяйки. Мустафин, не отрывал глаз от колежскогго асессора. - Вы, как я понял из вашего рассказа, всю ночь бодрствовали, и думаю, каким-то образом видели убийство, вероятно в окно. Ваши окна были не напротив спальни сестер? - Мустафин побледнел и вздрогнул. За столом воцарилось тягостное молчание. - Итак, я продолжу. Вы страстный игрок и скорее всего в то время постоянно находились в затруднительном положении. И ездили к Каракиным скорей не на охоту, а денег одалживать. Увидев в окне ужасное зрелище, вы решили помочь убийце и тем самым решить все свои затруднения, шантажируя преступницу. Вы , не мешкая, отправились к спальне сестер, и сообщили Полиньке, что вы свидетель убийства, но готовы помочь. Она вам доверилась, а что ей оставалось. Вы вынесли труп на и сбросили его в выгребную яму канализации. Внимания на вас вряд ли кто-то обратил. Старый князь спал, прислуга попряталась, опасаясь гнева хозяина, француз был надежно заперт. Даже если бы кто и увидел вас ночью, то наблюдатель мог решить, что вы успокаиваете обезумевшего от гнева князя. Далее вы вернулись и посвятили в детали плана Полиньку. Она должна была выдавать себя за Анюту, что было несложно, надо всего лишь появиться мушке на правой щеке и изображать нервное потрясение. Далее следовало избавиться от князя, не знаю умер ли он от естественных причин или нет... Это мы выясним в Управлении. - громко сказал Фандорин, рывком вставая из-за стола и произнося какое-то непонятное слово. Вслед за этим дверь гостиной распахнулась и в салон ворвался камердинер Фандорина, варвар то ли из Китая, то ли из Индии. Повинуясь жесту хозяина, дикий монгол подлетел к Мустафину и защелкнул на его запястьях наручники. -Что вы себе позволяете! - воскликнул Архип Гиацинтович, выронив монокль. Варвар Фандорина, невзирая на крики Мустафина, выволок его из гостиной. Эраст Петрович церемонно извинившись перед остолбеневшими гостями, подошел к Лидии Николаевне и наклонившись тихо сказал: - Сударыня, бога ради, простите. Делом Каракиной Управление занимается не первый год, и когда я узнал, что господин Мустафин будет сегодня у вас, я не преминул воспользоваться приглашением, чтобы поговорить с ним в неофициальной обстановке. Еще раз нижайше прошу извинить меня. Ксати, Караваджо - ваш!

ЧЕТЫРЕ. Н.Клим

- Эраст Петрович, так поведайте же нам разгадку этого чудовищного происшествия! - загомонили гости в ожидании предстоящего спектакля.
- Дамы и г-господа, - слегка заикаясь, начал Фандорин, изрядно смущенный столь усиленным вниманием окружающих к собственной персоне. - Я, конечно, не был на месте происшествия, да и времени с тех пор прошло предостаточно, но полагаю, что никакого исчезновения Полиньки Каракиной не было, а произошло убийство второй дочери князя Льва Львовича Каракина - Анюты.
Все обитатели салона изумленно ахнули. Лидия Николаевна всплеснула руками, ее и без того большие глаза от любопытства совершенно округлились.
- Как вы все помните, - продолжал Эраст Петрович, - сестры Каракины были двойняшками, причем отличить их возможно было лишь по родинке на щеке. Вернусь к началу истории: две девицы безотлучно сидят в деревне десятый год. Обеим по двадцать восемь, общества решительно никакого, зато есть миллионное приданое. Опять же со слов любезного Архипа Гиацинтовича, мы знаем, что при всем внешнем сходстве княжны обладали совершенно различным характером: Анюта - вяла, меланхолична, а Полинька - резва и деятельна. Видимо, и к вынужденному десятилетнему затворничеству в подмосковном захолустье сестры отнеслись по-разному, и я даже осмелюсь предположить, что отношения между ними были не очень ровными, ведь все это время сестры общались лишь друг с другом. Приезд француза вызвал у обоих девушек целую бурю чувств: любовь, ревность и жгучее желание покинуть надоевший дом. Но из двоих повезло Полиньке, Ренар выбрал ее.
- И причем здесь убийство? - нетерпеливо воскликнула Молли Сапегина, но на нее неодобрительно зашикали.
- П-позвольте мне продолжить, - невозмутимо произнес Фандорин, - И все бы хорошо, да планы влюбленной Полиньки были в один момент разрушены ревнивой сестрой. И вот девушка исчезает при загадочных обстоятельствах. Вы спросите, куда она могла пропасть, если за ворота не выходила, а ни в парке, ни в доме ее не нашли? Мы уверены, что княжна не сговоривалась с караульными. И позже, когда перерыли весь парк и вычерпали пруд, тоже ничего не обнаружили. По-моему, вывод очевиден. - Фандорин выдержал тяжелую паузу, - Девушку убили и вынесли по частям. - Дамы ахнули, некоторые даже чуть не упали в обморок, и лишь благодаря заботам кавалеров количество слушателей Эраста Петровича не уменьшилось, - Помните множество чемоданчиков, узелочков и пару шляпных коробок француза? Я утверждаю, что в них находились останки бедной девушки. Кстати, Архип Гиацинтович, вы не вспомните, как вели себя собаки в то утро?
Архип Гиацинтович задумался:
- Странно себя вели, вроде как нервничали, и все пытались наброситься на телегу, в которой мерзавца увозили, может и правда унюхали что? Да только в тот момент, не до собак было…
Эраст Петрович кивнул:
- И вот что я думаю, если бы именно Полинька была убита, разве стал бы Ренар покрывать ее сестру и вывозить свой ужасный груз? - он оглядел своих окончательно примолкших слушателей. - Ну, а теперь с вашего позволения я перейду к деталям. - Никто не возражал.
- Жуткая и простая история: несчастная Полинька по вине ревнивой сестрицы лишилась и возлюбленного, и доброго отношения отца, а, вероятно, и наследства. Именно тогда, или чуть позже, когда она поняла, что Ренар еще не уехал и обязательно зайдет проститься с ней, у Полиньки созрел хитроумный и дерзкий план. Убить сестру, повинную во всех несчастьях, и занять ее место! Ведь нарисовать родинку на щеке и изобразить нервную болезнь совсем не сложно. А любовник-француз помог ей совершить это чудовищное злодеяние.
- Позвольте, Эраст Петрович, - недоверчиво спросил Архип Гиацинтович, - но после такого зверского убийства должно оставаться много крови, особенно если тело, как вы утверждаете, было… - он замялся и оглянулся на побледневших дам, не зная, как поделикатнее выразиться.
- Вы совершенно правы, - согласился Фандорин, - Но вы забываете, что в усадьбе был установлен водопровод, а в комнате где произошло убийство - ванна. Это позволило преступникам легко избавиться от следов крови. Видимо, они разрезали труп несчастной прямо в ванной.
- Значит, Полинька Каракина, которую безутешно оплакивал отец, и которая якобы исчезла при роковом стечении обстоятельств, живет в Бразилии? - Лидия Николаевна была потрясена.
- Да, и это будет несложно п-проверить с помощью моего бывшего сослуживца по японскому посольству Карла Ивановича Вебера, о котором я уже упоминал. Только стоит ли, вот вопрос?.. - Фандорин грустно улыбнулся, затем встал и учтиво поклонился хозяйке дома, - А сейчас, если вы позволите, я вас покину, извините, дела…
Пораженные слушатели растерянно переглянулись, а Эраст Петрович тихо вышел из гостинной, меньше всего сейчас ему хотелось участвовать в разрешении нелепого пари. Тем более, что через час он должен был быть с докладом у московского генерал-губернатора.

ПЯТЬ. Виталий Суриков

В салоне снова воцарилось молчание. "Так где же нам искать Полиньку?" - нетерпеливо спросила молодая вдова. "Полиньку - со вздохом произнёс Фандорин - вероятно, нужно искать в Бразилии, а вот Анюту нам, б-боюсь, не найти." И снова замолчал.
"Не интригуйте нас, Эраст Петрович - попросила хозяйка салона - раскажите же, в чём разгадка, по вашему."
Фандорин ещё на секунду замялся, но тут же спокойно, даже несколько жёстко начал: "Ну что ж, извольте, т-только это будет совсем неприятно…" - и быстро, видимо чтобы скорее закончить, продолжил - я думаю, что девушка не могла просто исчезнуть, а поскольку ни дома, ни в саду её не нашли, значит, её увезли. Увезти девушку мог, разумеется, только этот француз, а раз не было сундука, значит, он вывез её в узелках и шляпных коробках." - буквально выдохнул он, ни разу не заикнувшись. "Это что ж, по частям он её что ли вывез?" - почти раздасадованно воскликнул Архип Гиацинтович. "И почему не найти Анюту, и при чём здесь ванная? - растерянно спросила госпожа Сапегина - Вы нас совсем запутали."
"Да, он вывез её по частям. - отчётливо проговорил Эраст Петрович - Я, разумеется, не могу сказать точно, как это случилось. Наверное, это произошло ночью, когда Полинька пыталась сбежать из спальни к любимому, а Анюта стала её удерживать. Человек очень хрупкое с-существо. Полинька оттолкнула Анюту, а та, вероятно, падая, ударилась головой. Хотя бы о край ванной, она ведь, наверное, мраморная была?" "Мраморная" - тихо подтвердил Мустафин, а Фандорин, сохраняя несколько отстранённое выражение на лице, продолжал: "Скорее всего, Полинька испугалась, и побежала к своему французу з-за помощью. Сбежать, оставив тело Анюты, они не могли, а значит, тело надо было скрыть. Вынести из дома и закопать было нельзя: кто-нибудь мог проснуться, да и позже обязательно н-нашли бы. Значит, надо было увезти, а как? Только частями. Занимался этим, конечно, Ренар. Где они взяли топор разгадывать н-не буду, увольте" - гадливо поморщился рассказчик, бледные слушатели его, казалось, не могли пошелохнуться. "А ванная - это единственная возможность сделать всё это, не оставив следов. Ах, господа, м-может довольно?!" - прервал сам себя чиновник, взмахнув рукой, как бы отгоняя от себя дурное видение.
Лидия Николаевна первой вышла из оцепенения. "Пожалуйста, скорее отворите окна, господа, - попросила она - здесь очень душно."
"Бедная девочка, - тихо сказала Молли Сапегина, которой под конец истории едва не сделалось дурно - здесь есть отчего сойти с ума."
"Я не желаю этому верить, но поскольку изъяна в рассуждениях господина Фандорина я не нашёл, а своей версии у меня нет, что ж, картина - Ваша, Лидия Николаевна. Завтра же пришлю." - проворчал Архип Гиацинтович.
И снова повисла неловкая пауза.

Шесть. Евгений Медников

"Думаю, что ваш п-парадокс разгадан. - Фандорин покачал головой. - Только разгадка больно уж неприятная. Боюсь, что барышня Каракина закончила свой земной путь в своей c-собственной спальне. В ванне. И мистика тут не при
чем, налицо обыкновенное убийство."
Архип Гиацинтович снова сделал вид, что аплодирует. "Опять-таки браво. Анюта ножом перерезала Полиньке горло и как заправский хирург искромсала ее белое тело на мелкие кусочки? После чего спустила ломтики в канализацию и впала в нервное расстройство?"
"Ну вот, Арихип Гиационтович избавил меня от неаппетитных подробностей! - улыбнулся Фандорин, - И кое в чем он прав. Княжна действительно была зарезана сестрой и изрублена на кусочки. Кстати, не послать ли за нюхательной солью?"
Пока Молли Сапегину приводили в чувство, потомок мурзы загадочно улыбался - очевидно, в запасе у него был припрятан какой-то козырь, опровергающий Фандорина. Молли открыла глаза, и была разочарована - над ней хлопотал не вожделенный чиновник по особым поручениям, а хозяйка дома и какой-то невзрачный и робкий молодой человек, очевидно, ее родственник. Увидев, что Сапегину привели в чувство, Архип Гиацинтович продолжил. "Остроумная версия. Только - еще раз увы. Никакой канализации в доме не было. Водопровод был, а канализация... Генерал, напомню, придерживался самых строгих патриотических взглядов. А ни отрада ли для патриота - выйти на вечерней зорьке за естественной надобностью на заднее крыльцо, оглядеть окрестности, вдохнуть полной грудью дымок спаленной нивы..."
Молли Сапегина хихикнула. Фандорин мягко улыбнулся. "Про к-канализацию я ничего не говорил. Княжна погибла в ванне..." "Позвольте! - вмешалась Лидия Николаевна, - Куда же тогда пропало тело
бедной Полиники?" "Я знаю! - замогильным голосом произнес невзрачный молодой человек, так и сжимавший в руке флакончик нюхательной соли. - История, я полагаю, такова.
Француз архитектор имел в числе своих рабочих материалов кислоту. Будучи рязъярен крушением своей любви, наш господин Ренар решил заставить обидчика поплатиться мучительной смертью. Как нам известно, князь в ту ночь допоздна не ложился, "бушевал", чему свидетелем уважаемый Аристарх Гиацинтович, следовательно, в своей спальне не находился. Аритектор, пользуясь отсутствием князя, проник в его спальню и взял там флакон с солью для ванны.
Соль вылил, флакон наполнил концентрированной кислотой, которая будучи налита в сосуд, на вид ничем не отличается от соли - такая же бесцветная жидкость. Несчастный убийца не мог предвидеть того, что по злой иронии судьбы его адский подарок достанется не обидчику, а возлюбленной! Водворив сестру в спальню, Анюта решила, что той необходимо принять успокоительную ванну. В спальне Полиньки не нашлось ванной соли, и Анюта взяла ее в спальне у отца. Вылила в ванну, наполненную водой. А потом в эту ванну легла Полинька. Очевидно, от сильнейшего болевого шока она в первый же момент потеряла сознание..."
"Алекс!" - укоризненно перебила Лидия Николаевна. "Подбежавшая Анюта, увидев, как сестра на ее глазах буквально растворяется в воде, натурально, подвинулась рассудком и лишилась чувств..." - вдохновенно продолжал молодой человек. Молли Сапегина подумала, не лишиться ли ей чувств снова, но было интересно, что возразит Эраст Петрович. "Вы, юноша, очевидно, не окончили курса химии? Не знаете, видимо, как выглядит к-концентрированная с-серная кислота, и в каких пропорциях она может растворить тело без остатка?"
"На экзаменах в гимназию я порезался... - смущенно пояснил молодой человек, - Мне нанимали домашних учителей. Теперь папаша хочет, чтобы я поступил в полк..."
"А вы, очевидно, хотите стать з-знаменитым писателем? Судя по любви к з-захватывающим сюжетам?"
"Алекс втайне пишет забавные рассказики! - сообщила Лидия Николаевна, - Например, он взял сюжет Деда Мазая и зайцев"...
Однако собравшему обществу была интереснее загадка исчезновения Полиньки, чем литературные упражнения Алекса.
"В т-таком случае, юноша, рекомендую вам п-поучиться у доктора Уотсона, к-который издает свои записки под псевдонимом Конан-Дойла, - посоветовал Фандорин и продолжил, - А что до исчезновения тела Каракиной... Прислуга п-попряталась, Лев Львович "бушевал", и Ренар прокрался из флигеля в спальню Полиньки попрощаться с возлюбленной. А там разыгралась т-трагедия. К-кровь ушла в водопровод, что же до тела, то нескольких шляпных к-коробок ф-французу хватило, чтобы вывезти останки княжны за пределы усадьбы..."
"Бедный Ренар увез прах возлюбленной, потому что не хотел с ней расставаться?" - потрясеннно пробормотал молодой человек, сжимавший пузыерк нюхательной соли.
"Юноша, в наше с-склонное к цинизму время публике н-нравиятся не душещипательные сюжеты, а детектвные! Я, м-между прочим, еще ни разу не с-сказал, что убита была именно Полинька..."
Повисло напряженное молчание.
"З-земской врач, говорите, помял ее, пощупал? Почему бы, собственно, з-земскому не пощупать княжескую дочку? Д-длинноволосые, они такие..."
Хозяйка салона покраснела. Рассказывали, что ее мамаша, помещица Одинцова, в свое время спуталась с таким вот длинноволосым, неким Базаровым...
"Пощупать-то пощупал, а родинку на правой щеке поколупать не удосужился.
Прочие же различия, вроде иной манеры речи, легко объяснялись нервным потрясением. Так Полинька стала Анной. Думаю, Карлу Ивановичу Веберу не составит труда отыскать "пропавшую" и убедиться в отсутствии родинки." "Стало быть, и француза надо искать не в Париже, а в Рио-де-Жанейро?" - спросил Алекс.
"Все-то вас, юноша, на м-мелодраму тянет! - улыбнулся Фандорин, - Ренар, очарованной резвуньей и проказницей, вряд ли соединил бы свою жизнь с убийцей и встречи с ней наверняка избегал. Тем более, что она и его з-заставила стать соучастником... А вы как д-думаете?" - обратился он к седевшему напротив мужчине в сюртуке, не проронившему за весь вечер ни слова. Мужчина покачал головой с проседью и пожал плечами.
"Так когда мне прислать за Караваджо?" - подвела итог вечера Лидия Николаевна.
Выйдя от Одинцовой, Эраст Петрович, - решил не брать извозчика и направился в сторону Мясницкой, насвистывая "Из леса выходит старик, а, глядишь, он совсем не старик..."
"Подождите! - Седеющий мужчина в сюртуке догонял Фандорина, что при его хромоте было нелегко, - Подождите, я хотел... Меня заинтересовала дальнейшая судьба этого француза..."
"Н-ничего интересного, уверяю вас. В Париже, он к-конечно, не задержался, и выехал туда, где Полинька меньше всего рассчитывала его найти. Н-не так ли, господин Ренар?"
"Я не Ренар - ответил мужчина, - Я Дубровский. И не люблю набобов, строящих бельведеры и проводящих водопровод в деревенской усадьбе." "Уверяю вас, - устало произнес Фандорин, - Б-бельведеры - не самое худшее изобретение человечества. Как, впрочем, и водопровод."

Эпилог.
Алекс все-таки стал писателем. Правда, из скромности и неуверенности в себе молодой человек так и не решился отнести какое-нибудь свое произведение к издателю. Все двенадцать написанных им томов были найдены на чердаке и опубликованы в конце XX века каким-то проходимцем.

А бедного Соболева отравили социал-демократы. На деньги Бисмарка, разумеется.

СЕМЬ. Katrin

"…- Только разгадка уж больно неприятная".
"Ах, Эраст Петрович, неужели Вы с такой легкостью проникните в хитросплетенье событий, которые поставили в тупик лучших сыщиков России?" - скорее утвердительно, нежели вопросительно воскликнула Лидия Николаевна, лаская взглядом то место на стене, которое мысленно уже было ею уготовлено полотну Караваджо.
"А-архип Г-гиацинтович, - неожиданно обратился молодой человек к рассказчику, - не угодно ли еще одно п-пари?"
"Извольте, сударь мой, извольте", - закивал заядлый спорщик, уже не спускавший с Фандорина внимательного взгляда.
"Д-да нет, - тут же стушевался Эраст Петрович, - я, знаете ли, никогда не с-спорю… Но с-собирался я на днях написать моему знакомцу в Бразилию. Так вот, княжну Каракину он непременно в Рио знать должен, и с-спрошу я у него, под каким-либо предлогом, не заметил ли он у Анны К-каракиной на правой щеке родинки. Я думаю, что этого заметного знака он не обнаружит".
"Так-так…" - подался вперед Мустафин.
"Ну, не томите, не томите, Эраст Петрович!" - взмолилась Лидия Николаевна.
Фандорин поклонился в ее сторону и наконец изложил ход своих рассуждений.
"История, как я говорил, с-скверная. И разгадка ее п-пренеприятнейшая. Д-двадцать восемь лет для девушки возраст критический. Все тут поставлено на карту - успеет ли обзавестись семьей, мужем, детьми? У наших к-княжон ведь все для этого было - знатность, богатство, миловидность. А г-годы их проходят в глуши, в ссылке. Тут и мечты, особенно в ранней молодости, а после и взаимное раздражение, и ссоры. Они всегда вместе и знают друг друга наизусть. И когда наконец в имении появляется м-мужчина, ревность, невероятная, всепоглощающая, затмевает собою все. Архитектор достается более бойкой, более решительной П-полине. Анна горит желанием отомстить. Она следит - и выслеживает. Следует скандал, так ярко нарисованный нам Архипом Гиацинтовичем. Что же остается П-полине, которая внезапно лишается всего - будущего, надежд, всего. К тому же, я п-полагаю, она уже носила под сердцем ребенка".
"Ну, этого Вы уж знать никак не можете", - хихикнула Молли.
"Не могу, - кивнул Эраст, - Но п-полагаю, именно беременность и страх лишиться своего дитя (а ведь зная нрав князя К-каракина не трудно предположить, что он удалил бы бастарда из дома, да и княжну, невзирая на наш просвещенный век, мог бы запереть в монастырь), подтолкнуло П-полину к ужасному поступку. Она, по-видимому, успела сг-говориться с французом, и он проник в спальню. А после произошло все остальное".
"Да что же? Что?" - вскричала Лидия Николаевна, на мгновение забыв о Караваджо.
"Не думаю, чтобы П-полина в одиночку могла убить сестру. И даже не хочу представлять себе то, что происходило т-той ночью. Но факты говорят о том, что Анна была у-убита, ее труп заговорщики растворили кислотой в ванне, а П-полина с помощью фальшивой мушки на щеке выдала себя утром за сестру. Нервические припадки, которые были симулированы ею лишь отчасти, п-помогли избежать расспросов и возможного разоблачения, а симптомы б-беременности легко выдавались за последствия ужасной трагедии. Легко было предугадать и последовавшую вскоре смерть несчастного князя, который так и не узнал, которой из дочерей он на самом деле лишился. Отъезд за океан помог скрыть все следы. Не думаю, что к-княжну ждал в Бразилии француз - он нужен был ей, скорее, знаете ли, психологически. Сначала - из соперничества с сестрой, потом - как лестница в другую жизнь, оказавшаяся случайно у окна ее темницы. По-видимому, некая сумма помогла архитектору из Парижа окончательно забыть обеих сосновских барышень".
"Да-а…" - задумчиво протянул Архип Гиацинтович, - "Может, Вы и правы, сударь мой, но все же подождем ответа из Бразилии".

ВОСЕМЬ. Flash Gordon.

Можем ли мы быть совершенно уверенными, что Полинька действительно любила Ренара?.. Кто, собственно, может с уверенностью утверждать, что усадьбу - после известного случая в беседке, разумеется - покинул именно француз Ренар? Барышни к своему возрасту получили достаточное количество светских навыков, чтобы освоить и технологию изменения внешности с помощью косметики. Итак, из имения под видом изгнанного архитектора удалилась ПОлинька. Где же, вы спросите, в таком случае находился в это время Ренар? Увы, ответ печален. Душа его уже не пристутствовала в нашем мире, а тело головилось к тому, чтобы быть разнесенным по свету... Архитектурные способности несчастного француза были использованы коварной Полинькой в полной мере. Кто знает, каким образом, но в канализационную систему усадьбы были внесены изменения, позволяющие в оной системе утаить труп, с таковым расчетом, что гниение со временем разрушит его, и постепенно он растворится в массе удаляемых с помощью канализации отходов, исчезнув таким образом совершенно незаметно... Только француз был уверен, что изменения оные готовятся для отца барышень (собственно, одним из вариантов обретения долгожданной свободы и финансовой независимости было именно убиение измучившего исстрадавшихся по браку барышень отца - более того, в случае нахождения трупа они были готовы объявить убийцей все того же Ренара), а вышло так, что убит был сам Ренар... Как это случилось - кто теперь скажет? Возможно, он был банально отравлен - по крайней мере, с учетом того, что убийство было произведено хрупкими барышнями, это вариант представляется наиболее вероятным. Затем наши героини опустили еще теплое тело своего любовника (да-да! Ренар был любовником обеих дам, а донос, совершенный Анютой, был вызван исключительно завистью, ибо более веселой сестре архитектор явно отдавал предпочтение) в созданный не так давно - вот ирония судьбы! - им самим тайник, присоединенный к канализации, после чего, согласно договоренности, Полинька покинула усадьбу, загримированная под француза (как помогли сестрицам часы, что они провели рядом с Ренаром! Полинька смогла виртуозно воспроизвести манеры покойного, а Анюта загримировала ее таким образом, чтобы прелестное личико барышни не угадывалось за чертами лица мужчины и вовсе), Анюта же приняла некое средство, ввергшее ее в странное состояние, так напугавшее отца. Сделано это было, в том числе, и для того, чтобы на какое-то время овлечь всех как от погони за возможным похитителем, если не убийцей (ах, знали бы правду те, кто пытался выяснить истину непосредственно через так называемого француза!) сестры, так и от поисков в усадьбе, что могли бы быть произведены "по горячим следам" - кто знает, может быть, нашелся бы хитрец, разгадавший тайну каналицации, и тогда бы тело, в котором можно было бы угадать мужчину, считавшегося покинувшим Россию, было бы опознано... В любом случае, затея барышень удалась. Полинька была первой, вырававшейся на свободу. Отец барышень был настолько поражен произошедшим, что Анюта даже не успела нанести следующий удар, на этот раз, по отцу - он скончался сам, оставив, таким образом, столь долго ожидавшееся наследство своей единственной выжившей (как считалось тогда) дочери... Богатая дама покинула Россию, и теперь проживает на другом конце земли... Одна ли? Или с сестрой? Разделили они унаследованные деньги, или снова жажда финансовой свободы толкнула одну из них на преступление? И кто в действительности теперь та, что именует себя Анютой - Анюта или Полинька?..

ДЕВЯТЬ. Елена Рябова

Да-с, разгадка довольно-таки неприятная, но погибла бедная девушка не под зловещим ножом, кромсающим белое тело. Утонула, захлебнулась в ванне. От избытка горьких чувств и с заботливой помощи сестры, а может и случайно. Но избавляться от тела пришлось. Совершенно не по силам "по частям" отправить в водопровод и не оставить следов, ведь полиция проводила расследование! А вот оттащить в котельную и там уже дело за огнем. Хотя вопрос, как все это было все устроено, может были водопроводы...
Такие, знаете ли, сводчатые стены, сырость, нечистоты, бедная девушка, бредущая по колено в грязи, с трудом выкарабкивается наконец на свет божий где-нибудь за пятнадцать верст от Сосновки, практически около Московского тракта, где поджидает ее заранее подготовленная сердобольным Архипом Гиацинтовичем повозка. Как же, девушки света белого не видят, помочь, удрать от отца-самодура. И не ревнивые, ненавидящие друг друга сетры они, а любящие души, объединившиеся для спасения. А потом в Бразилии - вот она, вторая половина, ничего не надо более. Все (почти) счастливы.
А француз, что француз... Хотя ему, возможно. и не повезло больше всех. Может в повозке вовсе не он и уехал, а одна из сестер, не суть важно которая. Тело ведь не нашли. Никакое. Французишко-приживал. Не ценили наемных работников, даже и иностранных.
Недостаточно исходных данных, потому и версий много. И как это так просто и быстро Эраст Петрович догадался, знаком, видно, был с провинциальными взглядами на жизнь. Надо бы непременно прочесть

ДЕСЯТЬ. Ирина
Ах, не томите, Эраст Петрович!" - взмолилась Лидия Николаевна.

"К-как я полагаю, Анюта - натура страстная и скрытная, и решительности ей было не занимать. Не могла она простить сестре увлечения французом.

После того, как сестры оказались в спальне, меж ними произошла б-бурная сцена со слезами и оправданиями с одной стороны и яростными нападками с другой. Во время ссоры вероятно Анюта схватила нож и вонзила сестре в грудь. Полинька не успела даже вскрикнуть.

З-затем рациональная и рассудочная Анюта хочет скрыть следы преступления. Что делать с трупом? Единственный путь - в канализацию. Я думаю, что наша героиня спустилась в кухню за топором, поскольку кинжалом тело не разделать. Представьте, господа, страшную картину: две двойняшки-сестры, одна живая, другая мертвая. Убийца расчленяет свой дубликат в ванной. Вода смывает все следы преступления.

Но осталась голова - Анюта пробирается во флигель к Ренару и кладет в шляпную коробку голову сестры. Мне трудно предположить, что произошло между убийцей и французом, но он, отчего-то подчиняется и вывозит утром страшный груз из поместья".

"О-оо:" - произнесла побледневшая Молли и без чувств повалилась со стула. Но Фандорин успел подхватить вдову. К ней тут же кинулись присутствующие дамы. Кто-то махал веером, кто-то совал нюхательную соль. "Надобно ли мне завершить свою версию?" - спросил, когда стих переполох коллежский асессор.

"Признаюсь, ваш рассказ чересчур натуралистичен и эти ужасные подробности:" - произнесла Одинцова.

Архип же Гиацинтович промокнув лысый череп платком с вензелем перебил ее: "Если милостивые государыни не желают слушать далее, мы можем послушать продолжение в курительной комнате".

"С-собственно ничего кровавого далее не предвидится в моем рассказе" - продолжал Фандорин. "Я думаю, что князь Каракин узнал, что произошло с дочерью - как никак канализация имеет свойство засоряться, и с ним случился удар. А богатой наследнице ничего не оставалось, как покинуть места, напоминавшие ей о содеянном и искать прибежище на другом конце света.

Мы найдем подтверждение этой версии, если обратимся к моему знакомому в Рио-де-Жанейро г-ну Веберу":..

ОДИНАДЦАТЬ. Вне конкурса.
Еще Лейбов вне конкурса предположил, что сестрицу просто съели.

ДВЕНАДЦАТЬ. Нескажу

"Думаю, труп вы сожгли в котельной, Архип Гиацинтович" - спокойно признёс Фандорин. Даже дух Буонапарта, явись он в эту минуту, не произвёл бы среди присутствующих более умопомрачительного действия, чем последняя фраза Эраста Петровича. "Соизвольте, сударь..." - начал было гневно Мустафин, ранее других обретший дар речи, "Разумеется, я продолжу" - мягко прервал его Фандорин, и далее уж никто не прерывал его неспешный, в некоторой степени даже меланхолический монолог.
"Замысел Архипа Гиацинтовича вызревал давно. Как же - "индийский набоб", склонный к апоплексии, две наследницы, одна из коих, обладая характером энергическим, истомлена до крайности беспросветным пребыванием в такой-то глуши... Тетеревиная охота, м-да... Устройство водопровода с непременной котельной - вот первое обстоятельство, способствовавшее преступлению. Решающим же стал приезд Ренара. Вам несложно было убедить княжну разыграть амурную сцену с французом, посулив скорый отъезд из опостылевшего ей имения, каковому отъезду данная сцена явилась бы верною предпосылкою. Бедняжка не знала, что истинной вашей целью было объединить сестёр в одной спальне, да при том ещё, что гнев Льва Львовича и поведение прислуги были вами предвидены. Так же предвидели вы и глубину душевного потрясения молодой девушки, жестоко убивая её сестру у ней же на глазах. Затем вы пригрозили, что её поведение возможно истолковать как заговор с целью убийства. Жертва оказалась полностью в вашей власти. Разговор с женщиной в Орде короткий, как вы изволили выразиться. Всё же, и вы, очевидно, испытывали страх, раз уж наказали несчастной отправиться в наиболее отдалённое от Сосновки место на земле. Уверен, указания, данные вами, предполагают постепенный перевод наследства в Рио де Жанейро, где ненароком - а может быть, нароком? - вскоре можете оказаться и вы. Мне кажется целесообразным проверить состояние состояния - прошу прощения за каламбур - Каракиных, а кроме того... Я попрошу моего друга в Бразилии убедиться в наличии родинки на правой щеке... Полины.
Именно так, господа! Приношу свои извинения, Лидия Николаевна" - повернулся Фандорин к онемевшей хозяйке салона, и, упреждая её ответ, добавил "Я распоряжусь вызвать пристава" - с какими словами встал и вышел вон.

ТРИНАДЦАТЬ. Alex Evlanov
- Неужто вы уже всё знаете, господин Фандорин? - от неожиданности у бедняжки Молли
выпал из рук черепаховый веер - последний из знаков внимания ее - увы! - покойного мужа.
- Всё дано знать лишь Великому Дао, учения которого постигают на Востоке, где я имел честь служить на благо нашей России, мадам, - с лёгким поклоном ответил советник - я же лишь строю предположения, основываясь на фактах, рассуждаю.
Итак, ночью в комнате сестёр произошло что-то ужасное, о чём после не могла или не хотела вспоминать княжна, это раз. Одна из девушек исчезла, это два. Всю ночь покойный князь, pardon, бесновался, это три, а горе-любовник, покидая поместье, не мог наглядеться на окна барышень, это четыре. И, наконец, в доме был водопровод, это пять.
- Всё перечисленное не требует грандиозной логики, молодой человек, - покровительственно заметил Архип Гиацинтович, - Каковы выводы из названных вами фактов?
По щекам коллежского асессора от стыда или возмущения поползли багровые пятна, но голос оставался спокойным.
- В этом доме произошла действительно неприятная история. Княжна Каракина была убита своей же сестрой.
- Анютой? Что вы, вы не знали её, она была не способна на…
- Ах, давайте дослушаем до конца господина Фандорина, это так занимательно, присут-ствовать при разоблачении страшных тайн - вмешалась Лидия Николаевна. Прошу, Эраст Петрович, продолжайте, - обратилась она к асессору. Поблагодарив взглядом хозяйку салона, Фандорин продолжил.
- Поленька Каракина, придя со свидания, заявила, что ничуть не сожалеет о содеянном, более того, не может простить сестре её вмешательство. Сестра же её, как вы изволили з-заметить, была более подвержена тем неприятным симптомам, которые так выделяют Blue Stocking среди п-прекрасной половины, живущей на грешной земле. Принимая вечернюю ванну, Анюта продолжала поучать свою легкомысленную сестрицу. Поддавшись п-порыву Поленьке нужно было лишь накинуть на шею сестрице какую-нибудь ленту, поясок или что-либо подобное, чего так в избытке хватает в женских ridicules.
- Поленька, а не Анюта? Ну нет, господин советник. Вы чего доброго нафантазируете, что потом эта барышня взвалив на себя труп своей убиенной сестры, отнесла его в лес и закопала, - сострил Мустафин, а дамы согласно закивали.
- Отчего же в лес, гораздо б-ближе есть куда более безопасные места - спокойно произнёс Эраст Петрович. - Конечно, слабой барышне было бы не под силу поднять такой, прямо скажем нелёгкий, груз. Ну а к кому испуганной девушке , уже совершившей один непро-стительный поступок за вечер, обратиться, как не к своему возлюбленному? Вы сами изволили заметить, что прислуга разбежалась, словно к-крысы по щелям, и Полине Львовне не стоило большого труда добраться до флигеля. С такой же лёгкостью заговор-щики вернулись в комнату княжон.
- Но где же , по-вашему, спрятано тело несчастной Анюты? - нетерпеливо теребя золотой монокль спросил Мустафин.
- П-прах её давно развеян над её могилой, - скорбно и как- то торжественно произнёс Эраст Петрович, - Анну сожгли наутро ,растапливая печь в котельной, чтобы её б-батюшка, сестрица и вы, Архип Гиацинтович, могли умыться тёплой водой .Вероятно, это была идея француза - спрятать тело в топке- и Полине нелегко было так проститься со своей сестрой. Это и было п-причиной нервного расстройства, которое постигло лже-Анну. Конечно, никто не догадался проверить н-настоящая родинка на щеке у больной девушки и нет ли в её сундучке маленькой коробочки с бархатными кружочками. Но как известно, со времён madamme de Montespant дамы предпочитают чистой коже напудренное лицо, усеянное этими beauty spots.
- Вот и ответ на последний вопрос - почему княжна уехала в Бразилию -подальше от места, которое напоминало ей о преступлении,- блеснула догадкой хозяйка салона, -это
должно быть так страшно - бояться быть узнанной, схваченной, так ужасно лишиться свободы.
- Ещё ужаснее лишиться жизни, уважаемая Лидия Николаевна ,- подытожил Мустафин,-
ну Эраст Петрович, умыли вы меня перед дамами,с радостью отдам я вам моего Каравад-жо, мадам ,любуйтесь и меня вспоминайте .
- А как же, преступление так и останется салонной басней? - подала голос молодая вдова, адресуясь к Фандорину,- нужно что-то предпринимать.
- Полномочия мои не распостраняются на закордонные державы, мадам. Единственное, что в моих силах - отписать господину Веберу с просьбой наблюдать за княжной. Дело же по убийству в-возбудить вряд ли удастся за давностью .Да и заинтересованных в развязке людей нету. Так что будем считать это разговор всего лишь nice table-talk. А сейчас позвольте откланяться, госпожа Одинцова , у меня назначена аудиенция у князя Долгору-кого, а опаздывающих князь н-не жалует, -откланялся коллежский асессор.
Лидия Николаевна удовлетворённо откинулась в кресло

ЧЕТЫРНАДЦАТЬ. Надеждина Галина Дмитриевна
"Думаю, что ваш п-парадокс разгадан. - Фандорин покачал головой. - Только разгадка больно уж неприятная."

После этих слов Эраста Петровича за столом стало тихо. Женщины на какое-то мгновение замерли, а потом заговорили все разом. Уговаривали, умоляли, прижимая нежные ручки к груди, просили Эраста Петровича продолжить расследование.
Эраст Петрович поднял голову и, пристально посмотрев на Архипа Гиацинтовича, спросил: "Вы тоже желаете, чтобы я продолжил?" Мустафин ответил не сразу. В ответ он как-то неловко повернулся, от чего уронил свой золотой монокль. Зато Лидия Николаевна, порозовев от волнения, защебетала: "Эраст Петрович! Голубчик не останавливайтесь на полпути, продолжайте! А в ее глазах читалось: "Эраст Петрович, милый, дорогой, помогите мне заполучить прекрасного, чувственного Караваджо". Но только после того, как Мустафин кивнул, чиновник по особым поручениям продолжил повествование.
"Главную и очень жестокую роль в этой истории сыграл некто третий, именно он указал Анне в тот роковой вечер, где ей искать сестру, и он же перед рассветом заманил Полиньку в котельную, где и разделался с ней. Труп, очевидно, был расчленен и сожжен.
Надо сказать, что сестры, как и подобает большинству близнецов, были очень привязаны друг к другу. И долгое отсутствие сестры ночью вызвало естественно тревогу у Анны, которая, очевидно, была в курсе, где и с кем, была назначена встреча у Полиньки. Придя в назначенное место, Анна стала невольной очевидицей страшного преступления и потеряла сознание. Преступник, скрыв следы убийства, отнес бедную Анну в ее покои, дождался пока она придет в сознание и, запугав бедную девушку, взял с нее клятву молчать. Что вызвало новый, более продолжительный обморок Анны Каракиной, в котором ее и нашел отец".
Гости притихли, все явно были подавлены. Первой не выдержала Молли Сапегина. Ее прекрасные серые глаза были полны слез, в гневе она стукнула своим маленьким кулачком по столу и потребовала: "Эраст Петрович! Вы должны сказать нам, кто же этот негодяй!"
Мустафин возмущенно воскликнул: "Ну, сударь, и богатая же у Вас фантазия! Только где же доказательства? Это же какая-то мистика"!
"К сожалению, это не мистика"- ответил чиновник по особым поручениям и продолжил:
- во-первых, этот господин жил поблизости от пресловутой Сосновки и поэтому довольно часто бывал у Каракиных;
- во-вторых, это умный, имеющий вес в обществе человек, был весьма, и весьма уважаем князем Львом Львовичем Каракиным;
- в третьих, он достаточно обаятелен, поскольку сумел на какое-то время (до приезда месье Ренара) даже завладеть вниманием Полины Каракиной. Думаю, что предварительно наш злодей получил категорический отказ у умной Анны, которая нравилась ему больше резвой сестры. Очевидно, данное обстоятельство и спало ей жизнь;
- в четвертых, в жилах данного господина, очевидно, течет горячая, восточная кровь, которая не позволила простить женщине неверность.
Вот за это Полина Каракина и поплатилась.
Да и бедный месье Ренар, к которому, очевидно, уехала Анна, был так напуган этим господином, что уехал подальше, на край света, в Бразилию.
Совершить преступление легко тому, кто вне подозрения.
Наступило гробовое молчание. Все смотрели на Мустафина.

ПЯТНАДЦАТЬ. Артемьев Александр

"Думаю, что ваш п-парадокс разгадан. - Фандорин покачал головой. - Только разгадка больно уж неприятная."
… При этих словах Молли испуганно ойкнула, а Лидия Николаевна слегка поёжилась. Видно было, что чего-чего, а такого от Эраста Петровича не ожидали. Удивил всех господин советник и заинтриговал. "Не томите уж нас, расскажите, что Вы там себе надумали" - Мустафин не сводил глаз с Фандорина и если бы не этот жесткий взгляд, можно было бы подумать, что он пытается иронизировать.
"Судя по всему умирать Каракин не собирался, и послабления девицам тоже можно было не ждать" - начал Фандорин. Голос его звучал уверенно и завораживал присутствующих каким-то магнетизмом, исходящим от него. Странно, но легкое заикание куда-то пропало.
"Десять лет сидеть под домашним арестом, осознавать, что годы уходят и не иметь возможности что-то исправить… В такой ситуации любой способен на безрассудство, а учитывая все события того вечера можно предположить, что чаша долготерпения была переполнена. Когда Анна Каракина разоблачила свою сестру, из зависти ли или из каких других соображений, она тем самым спустила с цепи чувства и эмоции, зревшие в душе молодой женщины. Неизвестно о чем вели разговоры влюбленные когда оставались одни, но, я думаю, не будет ошибкой предположить, что француз успел разжечь в девице ту страсть к свободе, которая и оказалась роковой. Не будем вдаваться в глубины женской психологии, остановимся на рассмотрении фактов. А факты таковы, что разгадка не сулит нам ничего хорошего. Из слов господина Мустафина нам известно, что прислуга, опасаясь господнева гнева попряталась, а сам Каракин почти всю ночь неистовствовал в компании со своим гостем. Таким образом барышни, как и месье француз, были предоставлены сами себе. И опять Лев Львович проявил недальновидность - не следовало ослаблять внимание, а тем более оставлять сестер вместе. Дальнейшее могло происходить так: Полина ночью встречается с французом. Видимо у них был план бегства, приготовленный на крайний случай, а сейчас именно такой случай и имел место. Дождись они утра, надежды на свободу были бы развеяны окончательно. Но тут опять вмешивается сестра и ставит все под угрозу. Молодые люди убивают Анну. Перед ними тут же встала проблема - что делать дальше. Если оставить труп на территории усадьбы, его непременно найдут. И будут искать беглецов уже как убийц. А учитывая связи и влияние Каракина, вряд ли им удалось бы долго скрываться. Выход был найден на удивление простой. Пусть все ищут не Анну, а Полину. Тело же необходимо было спрятать так, чтобы его никогда не нашли. Наличие водопровода намного упростило эту задачу. Тело было разрублено на части в ванной, ибо в противном случае остались бы следы крови, которые прислуга не могла не заметить. Отдельные части не сложно было упаковать в разные свёртки и коробки и таким образом незаметно вывести из усадьбы вместе с багажом француза. Полине же пришлось разыгрывать из себя Анну. На руку сыграло то, что домашний доктор, который мог бы заметить подмену, как раз скончался, так что девица почти не рисковала. Родинку, по которой их различали, она очевидно приклеила. В этом ей тоже повезло. Хуже было бы если бы её пришлось сводить. Теперь им оставалось только ждать когда потрясенного происшедшим барина все-таки хватит удар. Ренар для видимости ещё какое-то время помедлил перед отъездом в Париж, а Полина терпеливо ждала. И дождалась. Как только помеха в виде батюшки устранилась, барышня уехала туда где её никто не знает и вряд ли когда-нибудь побеспокоит."

ШЕСТНАДЦАТЬ
Алексрома
Посвящается моей жене Оленьке
- Думаю, что ваш п-парадокс разгадан. - Фандорин покачал головой. - Только разгадка уж больно неприятная.
- И в чем же неприятность вашей разгадки? - с трудом скрывая злорадную усмешку, спросил Архип Гиацинтович Мустафин. - Уж не в том ли, дозвольте полюбопытствовать, что по наущению злодея-француза Полинька разрезала в ванной единокровную сестру Анюту на мелкие кусочки и упаковала в ридикюли, месье Ренар вывез их из усадьбы, а убийца нарисовала на щеке родинку и выдала себя за убиенную?
- Однако... - Эраст Петрович Фандорин выглядел смущенным.
- Представьте себе, молодой человек, - торжествовал Мустафин, украдкой бросая вожделенные взгляды на призового Буше, - эта идея тот час же овладела участковым приставом с подачи одного модного нынче литератора, прославившегося сыскными историями в духе Конана Дойла. Литератор в ту пору маялся от скуки в своем имении, и ему не пришло на ум ничего лучшего, как играть с приставом в Шерлока Холмса и доктора Уотсона.
- Да, кажется, я слышала странную историю о том, как пристав приказал мастеровым разобрать в Сосновке водопровод, - подтвердила Молли Сапегина.
- Именно! - вскричал Архип Гиацинтович. - На стенках труб наши местные "шерлоки" искали следы крови, но полностью оконфузились. Но и это еще не все. В доме судьи мне довелось услышать забавный анекдот о том, как пристав пытался при помощи спирта стереть со щеки Анюты Каракиной родинку. Представьте себе, ничего не вышло.
- Я вынужден признать, что случай этот не такой п-простой, как мне казался поначалу, - Эраст Петрович принял задумчивый вид. - Похоже, без наводящих вопросов не обойтись. Скажите, кто из здесь присутствующих был знаком лично с сестрами Каракиными? Кроме Архипа Гиацинтовича, разумеется.
Собравшиеся за столом недоуменно переглянулись в молчании.
- Т-так. Значит, никто, кроме Архипа Гиацинтовича, - констатировал Фандорин.
- Что за намеки в мой адрес?! - возмутился Мустафин.
- Арчи, ради бога, не волнуйтесь, - успокоила его Лидия Николаевна, которая минуту назад мысленно попрощалась со своим любимым Буше, но после многозначительного вопроса Фандорина возлелеяла надежду на то, что прощание было преждевременным.
- Я абсолютно спокоен, - серьезно заверил хозяйку Мустафин. - Но я все же попросил бы...
- П-позвольте мне сперва задать вам еще один вопрос как человеку, присутствовавшему при трагедии. Скажите, а кто ездил в тот роковой вечер в волостную больницу за доктором?
- Я отказываюсь отвечать на вопросы, задаваемые в такой манере, - неожиданно обиделся Мустафин.
- Боже мой, Архип Гиацинтович, да что же вы нашли такого оскорбительного в манерах Эраста Петровича? - урезонила Мустафина Одинцова.
- Значит, за д-доктором ездили именно вы? - пристально посмотрел на собеседника Фандорин.
- Какое это имеет отношение к делу? - нахмурился Мустафин.
- Больше у меня к вам вопросов н-нет, - удовлетворенно кивнул головой Фандорин. - Теперь прошу всех присутствующих дам и господ обратить внимание на очаровательную Молли. - Госпожа Сапегина заметно покраснела и потупила взгляд в фужер с вишневым ликером. - Видите р-родинку на левой щеке?
- Господин Фандорин, ваши намеки заходят слишком далеко! - не выдержала на этот раз сама хозяйка дома. - Версия ваша достаточно прозрачна, и могла бы быть оригинальной, если бы не была столь оскорбительной для моих уважаемых гостей. К тому же, ваша смелая, мягко говоря, гипотеза явно ошибочна, поскольку у Анюты Каракиной родинка была на правой щеке, а не на левой.
- М-милейшая Лидия Николаевна, решительно заверяю вас в том, что я не намерен оскорблять кого-либо из ваших уважаемых гостей, - серьезным тоном заявил Фандорин. - И все-таки, позвольте напомнить вам, что вы не были знакомы лично с семейством Каракиных и о родинке на правой щеке Анюты знаете исключительно со слов Архипа Гиацинтовича. Не ставя под вопрос вашу наблюдательность, я все же возьму на себя смелость обратить ваше внимание на то, что при словах "на правой щеке, вот здесь", господин Мустафин показал пальцем на свою л-левую щеку.
- И что же? На основании того, что я перепутал щеки, вы подозреваете меня в убийстве Полиньки Каракиной?
- Упаси Г-господи! Напротив, я только что пришел к выводу о том, что никакого убийства не было. Меж тем, "не убий" - лишь одна из з-заповедей. Как нам всем известно, есть еще заповеди "не прелюбодействуй" и не "л-лжесвидетельствуй".
- Я вызываю вас на дуэль! Мы будем стреляться! - вскочил из-за стола Архип Гиацинтович, с грохотом опрокидывая кресло.
- Успокойтесь, господин Мустафин, и присядьте, - холодно проговорил Фандорин. - Прелюбодеяние не является уголовно наказуемым деянием, но если вы будете упорствовать в неоказании содействия следствию, мне придется привлечь вас к ответственности за дачу ложных п-показаний.
- Эраст Петрович, как хозяйка этого дома, я вас прошу, я вас умоляю, я требую от вас прекратить нагнетание атмосферы! - твердо заявила госпожа Одинцова. - Объяснитесь, наконец, на каком основании и в чем вы подозреваете уважаемого Архипа Гиацинтовича?
- Извольте, - сухо кивнул головой Фандорин. - Обстоятельства истории, рассказанной господином Мустафиным, навели меня на мысль о том, что если Полинька Каракина была убита, у ее убийцы должен был быть сообщник, который вывез труп или останки тела за пределы усадьбы. В равной мере, если Полинька не была убита, но сбежала, у нее должен был также быть сообщник, без помощи которого она не смогла бы выбраться за хорошо охраняемые ворота. Как видите, в любом случае объяснить исчезновение Полиньки невозможно, не допустив участия в истории сообщника. В случае убийства таким сообщником мог бы быть француз, но господин Мустафин своей историей с разобранным водопроводом убедил меня в том, что убийства не было. Остается п-предположить, что Полинька сбежала, но тот же Архип Гиацинтович своей историей уверил меня в том, что ни любовник-француз, ни верные ее отцу слуги не могли ей в этом помочь. Кто же тогда эта таинственная фигура? Если француз и слуги исключаются, не остается ни на кого подумать, кроме Анюты Каракиной или гостя дома - самого Архипа Гиацинтовича Мустафина. Или на них в-вместе...
- Я категорически протестую! - вскричал Мустафин, потрясая кулаками. - Это провокация!
- Я д-действительно вас спровоцировал, когда сказал, что у меня в Рио-де-Жанейро есть хороший знакомый. Разумеется, никакого Карла Ивановича не существует и не может существовать. Может статься, Карл назовет сына Иваном, но, господа, сами подумайте, какой Иван станет называть в России сына Карлом? - слегка улыбнулся Фандорин. - Вы тогда з-заметно побледнели, Архип Гиацинтович, испугавшись, что я могу узнать через "Карла Ивановича" правду.
- Какую правду? Не томите! - вскричала Лидия Николаевна.
- В Бразилию уехала не Анюта, а Полинька.
- Постойте, любезный Эраст Петрович, я запуталась, - призналась Одинцова. - Кто из сестер исчез и кто остался в усадьбе?
- Излагаю все по п-порядку. В деталях я могу ошибаться, но в правильности общей картины, которую я вывел л-логическим путем, я уверен как в том, что Волга впадает в Каспийское море, а не наоборот. Итак, у Полиньки в любовниках был француз, но и Анюта скрашивала свое официальное девичество тайной любовной связью. Избранником ее сердца был никто иной, как друг дома Архип Гиацинтович Мустафин.
- Это ложь! - неожиданно вскричала Молли Сапегина.
- Я вас взял на пушку, сударыня, чтобы проверить одно свое предположение, - улыбнулся Фандорин. - Теперь нам точно известно, что любовником Полиньки был господин Мустафин, любовником Анюты - месье Ренар, а представили они все наоборот, чтобы запутать следствие. Сложность положения сестер заключалась в том, что они не могли выйти замуж за своих избранников: против француза был папенька, а Архип Гиацинтович, как нам всем известно, женат. Бежать из дома при живом отце сестрам было не с руки, поскольку ни бедный француз, ни семейный человек Архип Гиацинтович не могли содержать их материально. Полинька и Анюта очень надеялись на завещанные им отцовские богатства, но апоплексия не спешила добивать старого князя. Тогда сестры надумали приблизить смерть родителя, убив его горем, и разыграли для этого драму, о которой вы все знаете. Остается вопрос, как Полиньке удалось исчезнуть. Вспомните "длинноволосого врача" из рассказа Архипа Гиацинтовича. Замысел был довольно оригинальным: Полинька вылезла в окно и спряталась где-нибудь в садовом домике. Когда слуги взломали дверь, Анюта изобразила сильное нервное расстройство, и Лев Львович был вынужден позвать доктора. Как вы уже знаете, доставить лекаря в усадьбу вызвался сам господин Мустафин. Расчет здесь был на то, что князь приказал караульным тщательно охранять ворота на выезде, но на въезде проверить бричку Архипа Гиацинтовича никому не пришло в голову. Таким образом, через какое-то не очень долгое время он вернулся в поместье в крытой бричке, в которой никакого доктора он с собой не вез, и по дороге от ворот до дома подобрал переодетую в мужское платье Полиньку.
- Постойте, почему же Полиньку не нашли в садовом домике? - удивилась Лидия Николаевна.
- Архип Гиацинтович ездил за врачом не так долго, потому что до города он не доехал, а просто отсиживался где-то неподалеку. Очевидно, время поездки было рассчитано так, чтобы слуги не успели закончить обыск дома и переключиться на парк. Полинька в роли "длинноволосого врача" осмотрела сестру, поставила "диагноз" и беспрепятственно выехала из усадьбы на бричке, выделенной ей по приказу князя. Не ловко ли? Разбитый горем князь вскоре умер от апоплексического удара, Анюта получила по завещанию изрядную денежную сумму, которой, надо полагать, поделилась с сестрой. Вскоре она заявила, что уезжает в Бразилию, но там ей, как вы понимаете, делать было нечего, и на самом деле она уехала в Париж к месье Ренару, а в Бразилию отбыл ее двойник в лице Полиньки, которая благоразумно решила отсидеться вдали от родных пенатов, пока в них идет ее активный розыск. В Рио-де-Жанейро она справила себе фальшивые документы на имя некоей вдовы героя Туркестанской кампании и вернулась в Россию под именем Молли Сапегиной, чтобы поселиться по соседству со своим давним возлюбленным, с которым она может теперь не только тайно встречаться, но и открыто появляться в одной компании на званых обедах.
- Пожалуй, мне пора, - Архип Гиацинтович Мустафин демонстративно вытянул из жилетного кармана брегет на золотой цепочке.
- И мне тоже, - с вызовом заявила Молли Сапегина, окинув все благородное собрание испепеляющим взглядом.
- Передавайте привет Караваджо и не забудьте, что я непременно жду его к себе на следующей неделе, - рассмеялась госпожа Одинцова вслед своему гостю. - Поздравляю вас, Эраст Петрович, - обратилась она к Фандорину, когда Мустафин и Сапегина ушли, - вы блестяще раскрыли тайну сестер Каракиных. А Архип Гиацинтович-то каков! Бросил нам вызов в лицо, но тут же сам и поплатился. Я только одного не поняла. Разъясните, сделайте одолжение. Родинка ведь была у Анюты, а Молли Сапегина с родинкой на левой щеке, как следует из вашей версии, это Полинька.
- Здесь очень занятный м-момент, - рассмеялся Фандорин. - Имя "вдовы героя туркестанской кампании" сходно с английским словом "mole", что, как вам известно, означает "родинка". Далее. Я не знаю португальского языка, но сносно владею родственным гишпанским. Так вот, фамилия "вдовы" по звучанию очень похожа на гишпанское выражение "se pega", тождественное русскому "приклеивается". В итоге мы имеем некую макароническую фразу, переводимую как "родинка приклеивается".
- Вы шутите! - изумилась Лидия Николаевна.
- Отнюдь. Судя по всему, Полинька наклеила себе родинку, когда выезжала в Бразилию под именем Анюты. Г-границы Российской империи необозримы, и связь между нашими пограничными кордонами работает с большими запозданиями. Сестры могли п-преспокойно выехать из страны по двум дубликатам одного документа на одной неделе через разные пункты. В дальнейшем Полинька, очевидно, привыкла к родинке и решила ее оставить навсегда. За близнецами нередко замечается страсть во всем походить друг на друга.
- И все-таки, не понимаю, - покачала головой Лидия Николаевна. - Взять себе такое имя - значит манкировать опасностью выдать себя с головой.
- Вы даже не представляете себе, дорогая Лидия Николаевна, насколько люди авантюристического склада ума склонны к браваде с псевдонимами. Какой-нибудь вольнодумный студент только подумает о топоре, и уже называется Раскольниковым. Надвигается эпоха преступного символизма, вот что я вам должен сказать. Кстати, будьте добры, где у вас в-водопровод? Я хотел бы умыть руки.

-

СЕМНАДЦАТЬ
Братья Катаевы
Table-talk 1882 года, часть вторая
- Не д-доводилось ли вам слышать о т-так называемом "в-винте"? - молодой коллежский асессор обвел пытливым взглядом обворожительных васильковых глаз присутствовавших господ.
- Как же-с, помилуйте, батенька! - оживился Архип Гиацинтович. - Третьего дня у отца Акакия из Спаса на Крови "катеньку" в винтик отоварил. Сотенной у него при себе не было, так он мне свою шинельку отдал.
- Помилуйте, Арчи, - удивленно округлила глазки Молли Сапегина. - Откуда у попа шинэль?
- Вы многого еще не знаете по молодости лет, милочка, - наставительно выговорил Архип Гиацинтович.
- Я говорю не о карточной и-и-и-гре, - серьезно заявил Эраст Петрович, аккуратно вытирая рот уголком салфетки, - а о наркотическом веществе, сваренном на осно-но-ве пе-пе-пе...
- Пентокрина? - услужливо подсказал Архип Гиацинтович.
- Не-не-не-нет-т-т, - изящно потряс головой Фандорин.
- Пестицида? - пробормотал, как бы размышляя вслух, подававший еду лакей лет двадцати с небольшим, недурен собой, в плотно обтягивающих икры полупрозрачных розовых рейтузах.
- Вон, свинья! - ненароком взвизгнула хозяйка дома Лидия Николаевна Одинцова. - Пойдешь на конюшню, скажешь, чтобы отвесили тебе, дурню, дюжину горяченьких с оттяжкой. Это я не вам, - мило улыбнулась она коллежскому асессору, - продолжайте, Эраст Петрович, сделайте милость.
- Пе-пе-пе-пе, - продолжил Фандорин. - Первитина!!!
- Боже упаси! - всплеснула руками Лидия Николаевна Одинцова.
- Видите ли, г-г-г... га-га-га... го-го-го-спода, - невозмутимо продолжил Фандорин, очаровательно заикаясь, - симптомы, отме-ме-ченные у Аню-ты-ты Каракккиной в тот тот тот роковой день-нь, краснори-ри-ри-ечиво свидетельствуют о том, что она была интоксицирована этим опасным для психики человека на-на-на-ррр-котиком.
- Ой, не продолжайте, мне страшно, - Молли Сапегина, новый муж которой - такая радость - получил назначение командовать гусарским эскадроном, выдвигающимся из Сосновки на Грозный, заткнула розовые ушки пальчиками в белоснежных шелковых перчатках.
- И кто же ее интокциси... одурманил, позвольте узнать? - вскинул брови Архип Гиацинтович.
- Вам приходилось что-нибудь слышать о Ба-ба-ба-я-я-я...
- О товарище Бабаясине? - открыла рот от удивления начитанная Молли, машинально слизывая с кончика пальца кусочек ушной серы.
- О Ба-баяне Шир-р-рянове. Н-нет? Замечательно. А о мистере Паркере? Тоже нет? А об одноруком хромом Ха-ха-ха-сане?
- Неужто, шайка наркоманов? - всхлипнула госпожа Сапегина, натуральным образом отправляясь в обморок.
- Именно! - торжествующе вскричал Фандорин.
- Но позвольте, сударь, - возмутился не привыкший к поражениям Архип Гиацинтович. - При чем же здесь водопровод? Они что, этот ваш винт в ванной у сестер Каракиных варили? Извольте объясниться!
- Д-дело в том, ч-что, - снисходительно улыбнулся Эраст Петрович Фандорин, - в Рио-де-Жа-жа-жа-жа-жа-жа-жа-жа-
жа-жа-жа-жа-жа-жа-жа-
жа-жа-жа-жа-жа-жа-жа-жа-жа-жа-
жа-жа-жа-жа-жа-жа-жа-жа-жа-жа-жа-жа-жа-жа-жа-жа
-жа-жа-жа-жа-жа-жа-жа-жа-жа-жа-
жа-жа-жа-жа-жа-жа-жа-жа-жа-жа-жа-жа-
жа-жа-жа-жа-жа-жа-жа-жа-жа-жа-жа-жа-жа-жа
-жа-жа-жа-жа-жа-жа-жа-жа-жа-жа-жа-жа
-жа-жа-жа-жа-жа-жа-жа-жа-жа-жа-жа-жа-
жа-жа-жа-жа-жа-жа-жа-жа-жа
-жа-жа-жа-жа-жа-жа-жа-жа-жа-жа-жа-жа
-жа-жа-жа-жа-жа-жа-жа-жа-жа-жа-жа-жа-жа-жа-жа-жа-жа-
жа-жа-жа-жа-жа-жа-жа
-жа-жа-жа-жа-жа-жа-жа-жа-жа-жа-жа-жа-жа-жа
-жа-жа-жа-жа-жа-жа-жа-жа-жа-жа-жа-жа-жа-жа-жа-жа-жа
-жа-жа-жа-жа-жа-жа
-жа-жа-жа-жа-жа-жа-жа
-жа-жа-жа-жа-жа-жа-жа-жа-жа
-жа-жа-жа-жа-жа-жа-жа-жа-жа-жа-жа-жа-жа-жа-жа-
жа-жа-жа-жа-жа-жа-жа-жа-жа
-жа-жа-жа-жа-жа-жа-жа-жа-жа-жа-жа-жа
-жа-жа-жа-жа-жа-жа-жа-жа-жа-жа-жа-жа-жа-жа-жа-жа
-жа-жа-жа-жа-жа-жа-жа-жа-жа
-жа-жа-жа-жа-жа-жа-жа-жа-жа-жа...
Гости стали потихоньку засыпать. Лидии Николаевне Одинцовой снился большой Караваджо, Архипу Гиацинтовичу Мустафину - маленький Буше, Молли Сапегиной - молодой драгунский генерал в золотых эполетах, гарцующий на площади Минутка на белом танке, Анюте Каракиной, известной в миру как Нюрка Птючевоззз - солнечный город на берегу океана, в котором столько пляжей и клиник по пересадке человеческих органов, что складывается впечатление, будто местные жители не занимаются ничем иным, кроме морских купаний по четным дням и замены износившихся частей тела и конечностей - по нечетным.

КАК ВСЕ БЫЛО НА САМОМ ДЕЛЕ. Б.АКУНИН

"…Только разгадка больно уж неприятная." "Но как?! Каким образом? Что же произошло?" - раздалось со всех сторон. "Сейчас расскажу. Только сначала, Лидия Николаевна, я бы желал дать вашему лакею одно поручение."
И коллежский асессор, совершенно заинтриговав присутствующих, написал какую-то записку, вручил лакею и тихо проговорил ему что-то на ухо. Каминные часы пробили полночь, но расходиться никто и не думал. Все, затаив дыхание, ждали, а Эраст Петрович не спешил начинать демонстрацию своего аналитического дара. Лидия Николаевна, гордая своим безошибочным чутьем, которое и на сей раз не подвело ее в выборе главного гостя, смотрела на молодого человека с почти материнским умилением - чиновник особых поручений имел все шансы стать истинной звездой ее салона. То-то обзавидуются Кэти Полоцкая и Лили Епанчина.
"История, которую вы нам поведали, не столько т-таинственна, сколько отвратительна, - с гримасой проговорил коллежский асессор. - Одно из чудовищнейших преступлений страсти, о которых мне доводилось слышать. Это не исчезновение, а убийство, причем самого худшего, каинова сорта." "Вы хотите сказать, что веселую сестру убила грустная?" - уточнил Сергей Ильич фон Таубе, председатель акцизной палаты. "Нет, я хочу сказать нечто совершенно п-противоположное: веселая Полинька убила грустную Анюту. И это еще не самое кошмарное."
"Но позвольте! Как такое возможно?" - удивился Сергей Ильич, а Лидия Николаевна сочла нужным заметить: "И что может быть кошмарнее, чем убийство собственной сестры?"
Фандорин встал, прошелся по гостиной. "Я попробую восстановить последовательность событий, как они мне представляются. Итак, две скучающие б-барышни. Утекающая меж пальцев, да, собственно, уже почти и утекшая жизнь - я имею в виду женскую жизнь. Праздность. Перебродившие силы души. Неоправдавшиеся надежды. Мучительные отношения с самодуром-отцом. Наконец, физиологическая фрустрация - ведь это молодые, здоровые женщины. Ах, прошу прощения..."
Понял, что сказал неприличность, коллежский асессор смутился, но Лидия Николаевна обошлась без реприманда - очень уж он был мил с румянцем, вдруг проступившим на белых щеках.
"Даже не берусь представить, сколько всего намешано в душе д-девушки, оказавшейся в подобном положении, - помолчав, продолжил Фандорин. - А тут еще особенность: рядом все время твое живое зеркало, двойняшка-сестра. Вероятно, здесь не могло обойтись без причудливого смешения любви и ненависти. И вот появляется красивый, молодой мужчина. Он проявляет к барышням явный интерес - очевидно, небескорыстный, но какая же из девушек об этом думает? Меж сестрами неизбежно возникает соперничество, но выбор сделан б-быстро. До сего момента у Анюты и Полиньки всё было одинаково, всё поровну, теперь же они оказываются в совершенно разных мирах. Одна счастлива, воскрешена к жизни и - во всяком случае, по видимости - любима. Другая чувствует себя отринутой, одинокой и оттого вдвойне несчастной. Счастливая любовь эгоистична. Для Полиньки наверняка не существовало ничего кроме страсти, накопившейся за долгие годы затворничества. Это была настоящая, полная жизнь, о которой она так долго мечтала и на которую уже перестала надеяться. И вдруг всё это оборвалось в один миг - причем именно т-тогда, когда любовь достигла наивысшей своей вершины."
Дамы слушали прочувствованную речь писаного красавца, как завороженные, а Молли Сапегина прижала тонкие пальцы к вырезу платья, да так и застыла.
"Ужаснее всего то, что виновницей т-трагедии оказалась родная сестра. Которую, согласимся, тоже можно понять: вынести такое счастье рядом с собственным несчастьем - на это требуется особый склад души, которым Анюта явно не обладала. Итак, Полинька, которая только что пребывала в райских кущах, была низвергнута. Нет на свете зверя опаснее женщины, у которой отняли любовь!" - увлекшись, воскликнул Эраст Петрович и снова стушевался, ибо эта сентенция могла оскорбить прекрасную половину присутствующих. Однако протестов не последовало - все жадно ожидали продолжения, и Фандорин заговорил в убыстренном темпе: "Тут-то, под воздействием отчаяния, у Полиньки и возникает безумный план - страшный, чудовищный, но свидетельствующий об огромной силе чувства. Впрочем, не знаю. Возможно, идея принадлежала Ренару. Хотя осуществить ее пришлось именно девушке... Ночью, когда вы, Архип Гиацинтович, клевали носом, слушая излияния хозяина, в спальне княжон происходило адское действо. Полинька умертвила сестру. Не знаю, каким образом - задушила ли, отравила ли, но во всяком случае обошлась без кровопролития, иначе в спальне остались бы следы."
"Следствие допускало возможность убийства, - пожал плечами Мустафин, слушавший Эраста Петровича с нескрываемым скепсисом. - Но возник резонный вопрос: куда делся труп?"
Чиновник особых поручений без малейших колебаний ответил: "В том-то и к-кошмар. Убив сестру, Полинька перетащила тело в ванную, там разрезала его на куски и спустила кровь в трубу. Француз произвести расчленение не мог - вряд ли он сумел бы незаметным образом отлучиться из своего флигеля на столь долгое время."
Переждав истинную бурю возмущенных возгласов, среди которых чаще всего звучало слово "Невозможно!", Фандорин печально молвил: "К сожалению, невозможно ничто иное. Другого решения у поставленной з-задачи нет. Лучше даже не пытаться вообразить, чтo происходило в ту ночь в ванной. Полинька не могла обладать никакими анатомическими познаниями и вряд ли располагала каким-нибудь более серьезным инструментом, чем похищенный украдкой кухонный нож." "Но не могла же она спустить в трубу куски тела и кости, произошел бы засор!" - с несвойственной ему горячностью воскликнул Мустафин. "Не могла. Расчлененная п-плоть покинула усадьбу, разложенная по чемоданам и шляпным коробкам француза. Скажите, высоко ли от земли были расположены окна спальни?" Архип Гиацинтович прищурился, вспоминая: "Не очень. Пожалуй, в человеческий рост. И выходили окна в сад, на лужайку." "Значит, передача останков происходила именно ч-через окно. Судя по тому, что на подоконнике не осталось следов, Ренар снаружи передавал в комнату какую-то емкость, Анюта уносила ее в ванную, клала внутрь очередной кусок тела и передавала соучастнику. Когда же зловещая т-транспортировка была закончена, Поленьке осталось только ополоснуть ванну и смыть кровь с себя..."
Лидии Николаевне очень хотелось выиграть пари, но во имя справедливости она не могла смолчать: "Эраст Петрович, всё это очень складно - за исключением одного обстоятельства. Если Полинька совершила такую монструозную операцию, она непременно запачкала бы одежду, а кровь не так-то просто отстирать, в особенности если ты не прачка."
Это практическое замечание не столько озадачило, сколько сконфузило Фандорина. Кашлянув и потупив глаза, он тихо сказал: "Я п-полагаю, что, прежде, чем приступить к разделке т-трупа, княжна сняла с себя одежду. Всю..."
Некоторые из дам ойкнули, а Молли Сапегина, бледнея, пролепетала: "O mon Dieu..."
Эраст Петрович, кажется, испугался, не приключится ли с кем обморока, и поспешно продолжил, перейдя на тон сухой научности: "Вполне вероятно, что затяжное беспамятство мнимой Анюты было не симуляцией, а естественной реакцией психики на страшное п-потрясение".
Здесь все заговорили разом. "Но ведь исчезла вовсе не Анюта, а Полинька!" - вспомнил Сергей Ильич. "Ах, да это просто Полинька нарисовала на щеке родинку, - нетерпеливо объяснила более сообразительная Лидия Николаевна, - вот все и приняли ее за Анюту!" Отставной лейб-медик Ступицын с этим суждением не согласился: "Не может быть! Близкие люди умеют отлично различать двойняшек. Манера поведения, оттенки голоса, наконец, выражение глаз!" "Зачем вообще понадобилась подмена? - перебил лейб-медика генерал Липранди. - Зачем Полиньке понадобилось изображать, будто она Анюта?"
Эраст Петрович дождался, пока поток вопросов и возражений иссякнет, и ответил всем по очереди: "Если б исчезла Анюта, ваше превосходительство, то на Полиньку неминуемо пало бы подозрение, что она расправилась с сестрой из мести, и тогда следы убийства искали бы более т-тщательно. Это раз. Исчезновение влюбленной девушки одновременно с французом выводило на первый план версию, что это именно побег, а не преступление. Это два. Ну и, наконец, под видом Анюты она могла бы когда-нибудь в будущем выйти замуж за Ренара, не выдав себя задним числом. Очевидно, именно это и произошло в далеком Рио-де-Жанейро. Я уверен, что Полинька забралась так далеко от родины, чтобы спокойно соединиться с предметом своего обожания. - Коллежский асессор обернулся к лейб-медику. - Ваш аргумент относительно того, что близкие умеют различать двойняшек, вполне резонен. Однако обратите внимание на то, что домашний д-доктор Каракиных, которого обмануть уж во всяком случае было бы невозможно, незадолго перед тем умер. Кстати г-говоря, мнимая Анюта после роковой ночи изменилась самым решительным образом - словно стала д-другим человеком. Учитывая особенные обстоятельства, все сочли это естественным. На самом же деле преображение свершилось с Полинькой, но стоит ли удивляться тому, что в ней не осталось прежней живости и веселости?"
"А смерть старого князя? - спросил Сергей Ильич. - Уж очень удобно вышло для преступницы." "Весьма подозрительная смерть, - согласился Фандорин. - Вполне вероятно, что не обошлось без яду. Вскрытия, разумеется, не производили - отнесли внезапную кончину за счет отцовского горя и склонности к апоплексии, а между тем очень возможно, что после этакой ночи пустяк вроде отравления родного отца Полиньку бы уже не смутил. Впрочем, произвести эксгумацию не поздно и сейчас. Яд долго сохраняется в костных тканях."
"Держу пари, что князь был отравлен,"- быстро произнесла Лидия Николаевна, обернувшись к Архипу Гиацинтовичу. Тот сделал вид, что не слышит. "Изобретательная версия. И остроумная, - медленно проговорил Мустафин. - Однако нужно иметь слишком живое воображение, что представить княжну Каракину в наряде Евы, разделывающую хлебным ножиком труп собственной сестры."
Снова все заговорили одновременно, с одинаковой горячностью отстаивая обе точки зрения, причем дамы в основном склонялись к версии Фандорина, а мужчины ее опровергали, почитая невероятной. Сам виновник спора в дискуссии участия не принимал, хотя слушал доводы сторон с большим интересом.
"Ах, да что же вы молчите! - воззвала к нему Лидия Николаевна. - Ведь он (показала она на Мустафина) спорит против очевидного, только чтоб заклад не отдавать! Скажите же ему. Приведите еще какое-нибудь основание, которое заставит его замолчать!"
"Я жду, когда вернется ваш Матвей," - кротко ответил на это Эраст Петрович. "А куда вы его послали?" "В генерал-губернаторскую канцелярию, на телеграфный пункт, он работает к-круглосуточно." "Но ведь это на Тверской, в пяти минутах ходьбы, а миновало уже больше часа,"- удивился кто-то. "Матвею велено дождаться ответа," - пояснил чиновник особых поручений и вновь замолчал, а всеобщим вниманием завладел Архип Гиацинтович, который произнес обширную речь, доказывавшую совершенную невозможность версии Фандорина с точки зрения женской психологии.
В самом эффектном месте, когда Мустафин убедительно говорил об исконных свойствах женской натуры, которая стыдится наготы и не выносит вида крови, дверь тихо отворилась, и вошел долгожданный Матвей. Бесшумно ступая, приблизился к коллежскому асессору и с поклоном протянул листок.
Эраст Петрович развернул, прочел, кивнул. Хозяйка, внимательно наблюдавшая за лицом молодого человека, не утерпела и вместе со стулом придвинулась к нему поближе. "Ну, что там?" - шепнула она. "Я был прав,"- тоже шепотом ответил Фандорин.
В тот же миг Одинцова торжествующе перебила оратора: "Хватит нести вздор, Архип Гиацинтович! Что вы можете понимать в женской натуре, вы и женаты-то никогда не были! У Эраст Петровича есть решительное доказательство!" Она взяла из рук коллежского асессора телеграфный бланк и пустила его по кругу.
Гости с недоумением прочли депешу, состоявшую всего из трех слов: "Да.Да.Нет".
"И это всё? Что это? Откуда?" - таков был общий тон вопросов.
"Телеграмма прислана из русской миссии в Б-бразилии, - стал объяснять Фандорин. - Видите, там дипломатический гриф? У нас в Москве ночь, а в Рио-де-Жанейро как раз присутствие. На это я и рассчитывал, когда велел Матвею дожидаться ответа. Что же до депеши, то узнаю лаконичный стиль Карла Ивановича Вебера. Мое послание звучало так. Матвей, верните-ка листок, который я вам давал. - Эраст Петрович взял у лакея бумажку и прочел. - "Карлуша, срочно сообщи следующее. Замужем ли проживающая в Бразилии российская подданная урожденная княжна Анна Каракина? Если да, то хром ли ее муж? И еще: есть ли у княжны на правой щеке родинка? Все это необходимо мне для пари. Фандорин". Из ответа посланника явствует, что к-княжна вышла замуж за хромого, и никакой родинки на щеке у нее нет. Зачем ей теперь родинка? В далекой Бразилии нет нужды прибегать к подобным ухищрениям. Как видите, дамы и господа, Полинька жива и благополучно вышла замуж за своего Ренара. У страшной сказки вполне идиллический конец. Кстати, отсутствие родинки лишний раз подтверждает, что Ренар был соучастником убийства и отлично знает, что женат именно на Полиньке, а не на Анюте."
"Так я велю прислать за Караваджо," - с победительной улыбкой молвила Одинцова Архипу Гиацинтовичу.

21.09.2000

Завершился конкурс на завершение детективного рассказа Б.Акунина "Один раз - не Эраст". Под финиш порадовали оттяжными версиями Алексрома и братья Катаевы. И вообще - проект удался, по-моему, на славу. Сегодня опубликована авторская концовка рассказа, с которой некоторые участники конкурса более-менее совпали. Но жюри (состоявшее из Акунина, которому понравилось слишком много текстов; я ему помог отсечь троечку) ценило не столько точность версии, сколько ее остроумие и слог. Вот чемпионы: Алексей Толкачев, Василий Тульский, Евгений Медников, Нескажу, Александр Артемьев, Алексрома и братья Катаевы. Каждый получит любую книгу Бориса Акунина с автографом автора. По почте. Для этого всем означенным существам следует прислать мне название нужной книги и свой почтовый адрес. Москвичи шлите заодно и телефон. Всем спасибо!