|
|||||||
НОВАЯ РУССКАЯ КНИГА № 3 | |||||||
|
Под общей ред. Вадима Крейда. СПб.: Издательство Русского Христианского гуманитарного института, 1999. 472 с. Тираж 3000 экз. Кажется, само название рецензируемой книги избавляет от необходимости произносить ка-кие-то слова в пользу ее интригующей актуальности. Несмотря на интенсивный интерес к Русскому За-ру-бе-жью, появившийся в последние го-ды, десятки и сотни незаурядных писательских судеб не освобождены до сих пор из плена небытия и забвения. Или, если выражаться менее метафорически, многочиcленные литературные име--на и тексты остаются известными весьма ограниченному кругу лю-дей, чаще всего - энтузиастам-собирателям, причем зачастую с неизбежными для недокументированных источников лакунами, недостоверностями и несообразностями. Нет смысла объяснять, сколь тяжела эта работа - восстановить относительно целостную картину гигантского, разросшегося в пространстве и времени и охватившего по существу, весь мир - от Парижа до То-рон-то, от Харбина до Сантьяго, от Хельсинки до Сиднея - материка, зо-ву-ще---гося русской эмигрантской литературой. Всякая предпринимаемая в этом направлении попытка заведомо обречена на поощрительное об-ще-ст--венное вни-ма---ние и по вовлеченности в этот процесс массового чи-та-те-ля, и потому, что мы здесь действительно имеем дело с новыми го-ри-зон-та-ми исторической и филологической науки. В данном случае этот интерес в особенности уси-ливается, поскольку речь идет о справочном издании. Притом о та-ком, которое во многом не повторяет опыта предшественников, а зна---ко-мит с целым рядом малоупоминательных имен русских поэтов, рас-се--яв-ших-ся по всему белому свету, ставших гражданами других стран, проч-но за-бытых на родине, однако сохранивших с ней духовную связь. В пер-с-пек-тиве такого, я бы сказал, историко-фак-то-ло-ги-чес-кого взгляда на ве-щи разговор о малых и больших величи--нах в русской эмигрантской по--э-зии отпадает за своей неуместностью, по крайней мере в нынешней си-ту-ации. Сначала следовало бы разобраться в самом историческом со-дер-жа-нии явления русской поэзии (шире - литературы) в изгнании, скру-пу-лезно вос-ста-но-вить максимально широкий круг авторов, их нередко не-вооб-разимо драматические чело-ве-чес-кие и творческие судьбы, вы-явить с максимальной полнотой все ими написанное (опубликованное или нет) и только потом судить весь этот материал по эстетическим кри-те-риям и ранжирам. Составители Словаря - В. Крейд, В. Сенкевич, Д. Бобышев, - к счастью, так и поступают, в целом ряде случаев собирая ин-формацию буквально по крупицам - из труднодоступных журналов и га-зет, архивов, частной переписки. Благодаря этому читатель по-лучает бес-ценные биографические сведения о многочисленных поэтах трех волн эмиграции. Этим обеспечивается уникальность предпринятого издания, его в из-вестной степени пионерский характер. Спорить относительно данного Словаря, как мне кажется, приходится не из-за того, справедливо или нет включен в него тот или иной поэт, а по противоположному, хотя и взаимосвязанному поводу - почему тот или иной поэт в него не включен. Таким образом, речь идет о полноте кар-тотеки персоналий - вообще одной из наиболее болезненных и дискуссионных проб-лем, связанных с такого рода изданиями. Не желая в данном случае в такую дискуссию вступать, нельзя в то же время не отметить, что ши-ро-ким включением в Словарь поэтов, как принято вы-ра-жаться, далеко не пер-вого ряда (что не может, безусловно, не вызывать всяческого одоб-ре-ния), сами же составители ее фактически и провоцируют. В самом деле, чем обязаны проведенной селекции именно эти, а не другие поэты? Почему, напри-мер, нет в Словаре гр. Николая Григорьевича Зубова (1898-1925), чья биографическая справка могла быть извлечена из его посмертно издан-ной книги "Избранные стихи" (Париж, 1929), или, скажем, савинковского дуэта: отца - Виктора Борисовича, вошедшего в литературу как Б. Ропшин (1879-1925), к чьему также посмертному сборнику стихов (Париж, 1931) З. Гиппиус написала предисловие, и сына - Льва Борисовича, которого современник, не без курьеза, конечно, причислял к ведущим поэтам поколения (см.: Взлеты [Лион]. 1933. № 4. С. 17)? Беру первые пришедшие в голову имена тех, кто остался за бортом рецензируемого Словаря, поскольку количество их таково, что позволяет предполагать осуществление альтернативного издания, по объему ничуть не уступающего нынешнему. Говорю это вовсе не в упрек составителям, а для того, чтобы лишний раз подчеркнуть сложность и многоплановость проблемы. Поскольку необходимость расширения и дополнения предпринятого опыта видится не только резонной виртуально, но и неотвратимой практически, есть смысл остановиться на допущенных недочетах, дабы выправить их в будущем. (Словарь в композиционном отношении строится по логичному временному принципу: трем волнам эмиграции соответствуют три его раздела, внутри которых персоналии располагаются по алфавиту. Нижеследующие замечания и уточнения несколько нарушают композиционное строение книги.) В биографической справке С. Я. Алымова, возможно, следовало бы отметить тот факт, что он писал под псевдонимом Кузьма Жах и входил во владивостокскую футуристическую группу "Творчество", куда кроме него входили Н. Чужак, С. Третьяков, Д. Бурлюк, Н. Асеев и др. (см.: Николай Асеев. Дневник поэта. Л., 1929. С. 52-53), как среди скупых биографических сведений о С. В. Барте уместным было бы напомнить о том, что его стихотворение "В слезах, в обидах, в судорогах…" обогатило, по словам Ю. Терапиано, "Перекресточную тетрадь" (Ю. Терапиано. Встречи. New York, 1953. С. 110). Если уж сказано, что "парижская квартира А<мари> (М. О. Цетлина) ста-ла литературно-политическим салоном" (с. 12), следовало бы упо-мя-нуть не менее известный факт, что его московская квартира в Труб-ни-ков--ском переулке была в первые пореволюционные годы местом встреч твор-чес-кой интеллигенции; здесь, например, впервые состоялось чтение В. Ма-яковским поэмы "Человек", описанное в "Охранной грамоте" Б. Пас-тер-на-ка (см.: Б. Л. Пастернак. Избранное: В 2 т. Т. 2. М., 1985. С. 214-215; см. также: И. Эренбург. Люди, годы, жизнь. Т. 1. М., 1990. С. 143-145). На обложке поэмы Аргуса "Восточный герой" стоит 1947, а не 1948 год (с. 17). Странное впечатление своими умолчаниями производит портрет Г. Я. Аронсона: ни слова не сказано о нем как о крупном еврейском общественном деятеле, писателе, редакторе, публицисте (член Бунда, автор нескольких книг по еврейским вопросам на идиш, один из издателей "Книги о русском еврействе", ч. 1 и 2 - по-русски и по-английски, и пр.). Е. А. Базилевская была не только членом юрьевского Цеха поэтов, что отмечено (с. 21), но также ревельского Русского литературного кружка и таллинского (ревель-ского) Цеха поэтов (кстати, ее муж И. В. Базилевский умер в 1989 году). Н. Н. Белоцветов начинал как поэт и философ еще в России - в петроградском кружке художников "Бескровное убийство" (см.: Давид Бернштейн. Про страницу из жевержеевского альбома, или о Катерине Ивановне Туровой и "Хлеб-никове" // Терентьевский сборник. Материалы и исследования. М., 1996. С. 200). В эмиграции, между прочим, писал стихи не только по-русски, но и по-немецки. Из Берлина переехал в Ревель не сразу (с. 29), а какое-то время жил в Риге; инициалы его отца были Н. А. И. А. Бем была в замужестве Голик, а не Голикова (с. 30). Андрей Блох имел отчество Григорьевич. Вряд ли правильна форма написания фамилии П. А. Бобринской (с. 36) вместо привычного Бобринский; почему-то сборник его стихов "Пандора" (1915) назван брошюрой. Посвященный Б. Б. Бо-жневу вечер группы "Через" состоялся не весной 1923 го-да (с. 37), а 29 апреля 1924 года (см.: Последние новости. 1924. 3 мая). Е. С. Гессен родился 23 января (5 февраля). Известно, что он не "пропал без вести в Германии в 1942", как сказано в Словаре (с. 71), а был транспортирован в Освен-цим 28 сентября 1944 года (см.: В. А. Каменская. О Евгении Гессене // Русская, украинская и белорусская эмиграция в Чехословакии между двумя мировыми войнами. Praha, 1995. С. 275). Н. А. Бродская родилась 13 июня 1892 года в Киеве. Ее эмиграция в 20-е годы была второй встречей с Берлином, где она училась в 1905-1907 годах. В биографической статье о Г. Д. Венусе, о котором мы так мало знаем, целесообразно было бы указать на воспоминания В. Л. Андреева (В. Андреев. Возвращение в жизнь // Звезда. 1969. № 6. С. 133-135); кстати, ни здесь, ни в каком-либо другом месте Словаря (в статьях о В. Андрееве и А. Присмановой) ничего не говорится о группе "4+1", в которую все трое входили (из поэтов еще С. Ли-бер-ма-н, который в Словаре не упоминается). С. Л. Войцеховский родился 4 марта (1900), умер в 1984 году. Во фразе "В 1933 с приходом Гитлера к власти <М. Г. Гор-лин> уехал в женой, поэтессой Раисой Блох, в Париж" (с. 80) корректнее было бы вставить слово "будущей": они вступили в брак в конце 1935 года, т. е. уже в Париже. К. К. Гершельман родился 26 февраля (1899); Г. С. Еван--гулов умер 31 июля, а не июня (1967). В статье о В. И. Горянском (с. 82) тактично, но едва ли справедливо обойдено молчанием его участие в издававшейся в Берлине профашистской газете "Новое слово", см., например, его антисемитскую "Поэму об Англии" [Новое слово. 1942. № 32 (414). 22 апреля. С. 5]. Посвящение Г. Б. Забежинского в масоны состоялось в 1933 году, а не в 1936-м (с. 102). Фраза о Л. И. Кельберине - "до второй мировой войны жил в Париже" (с. 119) - может означать, что после нее он Париж покинул. Это не так: Кельберин единственным из семьи спасся (отец, мать и два брата погибли от рук нацистов; третий брат пропал без вести еще в России в годы Гражданской войны, четвертый - пианист Александр Израилевич - умер в Нью-Йорке). Вернувшись в Париж из Швейцарии, где он скрывался от немцев, прожил здесь до конца дней. На поэтессе Л. Д. Червинской действительно был женат недолго, в 1930-1936 годах (это был первый его брак; всего был женат четыре раза). Д. Кнут не мог вступить в группу "Через" в 1922 году (с. 121), поскольку сама она возникла в 1923 году. В журнале "Встречи" он напечатал не стихи, а рассказ "Крутоголов и компания" (1934. № 1. С. 18-21). Сомнительно, чтобы Д. Ю. Кобяков переехал из Белграда в Париж в 1921 году (с. 123), так как упоминаемый в биографической статье журнал "Медуза", который он из-давал в Белграде, начал выходить только в июле 1923 го--да. По всей видимости, сборник его стихов "Осколки" (на титуле не обозначено место издания) вышел еще в Сербии [см.: Остоя Джурич. Русская литературная Сербия. 1920-1941 (Писатели, кружки, издания). Београд, 1990. С. 86]. Воловик не девичья фамилия поэтессы Р. С. Левинзон (с. 397), а фамилия ее мужа. С. А. Луцкий умер 8 августа (1977). Судя по всему, в пар-тию эсеров он формально не вступал (с. 145), хотя действительно был близок им по духу, по родственным и дру-жеским связям. Б. Х. Новосадов родился 4 августа (1907). В. Я. Парнах родился 15 (27) июля (1891) и умер 29 января (1951). Неверно, что его мать, А. А. Идельсон, умерла при родах (с. 181); родив близнецов - Валентина и его сестру Елизавету (в будущем тоже поэт - Е. Я. Тараховская), она скончалась через 4 года, в 1895 году. В Западной Европе Парнах оказался не в 1915 году, как утверждается в Словаре (с. 181), а в 1913-м: побывав в Италии, посетив Ближний Восток, какое-то время пожив в Палестине и не найдя здесь себя, он вернулся в Петербург. Вторично в Западную Европу, во Францию, где Парнах прожил шесть лет, он выехал в 1916 году. Но и это не всё: он вновь жил в Париже с октября 1925 года до конца 1931 года. Неверно и то, что с 1919 по 1922 го-ды поэт издал пять сборников стихов, - их было только четыре, пятый, "Вступление к танцам", вышел в 1925 го-ду в Москве. И. Я. Померанцев работает ныне на радиостанции "Свобода" и живет, стало быть, в Праге, а не в Лондоне (с. 410). Даты рождения и смерти С. Л. Рафаловича указаны не-верно: нужно 1876 - 14 ноября 1944, Mortagne. Интересно, кем была в 1939 году оккупирована Эстония, откуда М. А. Роос пришлось бежать со своим мужем (с. 204)? Если имеется в виду советская оккупация, то это случилось в середине июня 1940 года. А. А. Скрябина родилась 13 (26) октября (1905). А. С. Шиманская умерла в 1995 году. В Словаре дата рождения поэта Ю. Д. Шумакова (с. 273) - 1912 год; в Словнике "Русские общественные и культурные деятели в Эстонии. Материалы к биографическому словарю" (Сост. С. Г. Исаков. Изд. 2-е, испр. и доп. Таллинн, 1996. С. 135) находим другую дату: 1914. Есть ошибки для подобного издания непозволительные: Университет имени А. Л. Шанявского назван университетом Шенявского (с. 18), адвокат, поэт и литературный критик С. А. Андреевский - Андриевским (с. 118). Следовало бы внимательно вычитать корректуру, книга грешит опечатками, в особенности чувствительными в справочном издании (чего, например, стоят очаровательно-нелепые "Прусские записки" вместо "Русских записок", с. 226): Г. Евангулов превратился в Е. Евангулова, Д. Кобяков в Л. Кобякова (с. 103); Н. Резникова (имеется в виду поэтесса и романист Наталья Семеновна Резникова) стала Я. Резниковой (с. 114), А. Ремизов - М. Ремизовым (с. 119), Л. Ржевский - Р. Ржевским (с. 313). Редакторская небрежность, реинкорнирующая бессмертный тыняновский сюжет о подпоручике Киже, сделала писателя и критика В. Б. Фохта - Фогтом (с. 241) (попутно, к этой странице, замечу, что в состав редколлегии журнала "Новый дом" входила еще Н. Н. Берберова), а в именном указателе вообще неким Фоггом (с. 460); французский философ Ж.-М. Гюйо оказался Жан-Мари Гюйсом (с. 247, 445); А. Васильковская фигурирует в именном указателе как А. Василевская (с. 462). Сборник статей Л. Н. Гомолицкого называется "Арион", а не "Арией" (с. 84). Особый пласт недосмотров составляют дуплеты, которые в разных местах Словаря преподносятся по-разному. В результате возникают с трудом поддающиеся логической интерпретации казусы типа: в биографической статье о А. С. Гингере сказано, что он женился на А. С. Прис-мановой в 1926 году (с. 71), однако из биографической статьи о последней мы узнаем, что случилось это в 1925-м (с. 195). Сборник стихов И. Н. Кнорринг, изданный ее мужем Ю. Б. Бек-Софиевым в Алма-Ате, увидел свет то в 1963-м (с. 121), то в 1967 году (с. 225) (последнее правильно, см.: Ирина Кнорринг. Новые стихи / Предисл. А. Жо-втиса. Алма-Ата, 1967). На с. 71 "Палату поэтов" организовал Д. Кнут, на с. 98 и 182 ее основал В. Парнах. В одном случае сборник "Семеро", изданный харбинской литературной группой "Молодая Чураевка", вышел в 1931 го-ду (с. 13, 114), в другом - в 1930-м (с. 203); то же с изданным в Берлине сборником "Петербург в стихотворениях русских поэтов": то он появляется в 1923-м (с. 11), что соответствует истине, то - в 1925-м (с. 117). Реестр допущенных в Словаре промахов, увы, может быть продолжен. Несмотря на это, однако, хочу закончить на мажорной ноте и подчеркнуть, что полезность издания все-таки покрывает эти и другие его недостатки. Составители задались благородной задачей и взвалили на себя труд, без дежурных преувеличений, титанический. Пожелаем же им усовершенствовать книгу, если в их замыслы входит подготовка исправленного и дополненного издания. ВЛАДИМИР ХАЗАН Иерусалим |
|||||||
|
