Александр Бобряков-Тимошкин

Светло


Светло, пустынно и пыльно. Пелена облаков над притихшими зданиями. Странная реальность, выползшая из кавычек - раннее летнее утро. Абсурдный дистиллированный город, лишенный смысла. Шепот редких машин. Углы высоток, проколовшие туман. Ненастоящая настороженная тишина. Город не курит. Воскресенье.
По игрушечным зданиям, в неумелом беспорядке разбросанным под окном, ползают мелкие жучки, оставляя на стекле склизкие следы. По косым крышам старых домов гуляют голуби. Сотни тонких крестов устремлены к небу. Слишком много перекладин, переплетений, ответвлений и тупиков. Модернизированный вариант - не только распять, но и заманить в лабиринт, удушить проводами, отсечь голову и насадить на побочные штыри. Борьба религий - спутниковые тарелки как растолстевший полумесяц.
С другой стороны стекла странный мир продолжается, проникая в комнату с частичками заоконного воздуха сквозь форточку, со светлым лучом сквозь створки штор. Сползает тьма, и приходит утро. Летнее остановленное время располагает к лени. Здесь царствует сон. Старый морщинистый стол - ночлежка для многих предметов, книжки, прижимаясь к друг другу, пережидают время на полках. Цветные карандаши, разбросанные по столу, одурманены ароматом сирени, увядающей в стройной вазе. Ненужные сны мягко перепархивают от одного цветочка к другому, вдыхают и хихикают. Там, где когда-то выросли счастливые цветы - бурые обрубки, сны облетают их стороной. На виртуальных растениях бледных обоев - застывшие в одной позе чахлые комары. Следы их погибших друзей редкими пятнами разбросаны по обоям. Грузная муха вяло ползет по крышке стола, завороженная всеобщей тишиной.
Светло-серые ящики тоже спокойны - не гудят, не урчат, не мигают красным и зеленым светом и не показывают мультфильмов. Когда еще было темно, нервничала телефонная трубка, одноусая компактнаякрасавица - верещала, пугая окрестных жителей. Девочка, хозяйка комнаты, долго говорила ей что-то, называя зачем-то именем человека, приходившего сюда позапрошлой ночью. К утру трубка, влажная и полуглухая, утомилась, затихла и заползла под стол, чтобы не смущать соседей.
На белом потолке серая массивная тень расстеленной кровати, грозная и неподвижная. Все в комнате знают, что, когда хозяйка раскладывает диван и застилает его белым - она будет спать. Хозяйка выключит свет, и тень с потолка исчезнет до рассвета. Если только - как позавчера ночью - не зажгут вдруг старый ночник и колыхание двух мятущихся теней не продлится до утра. Но все в комнате уверены, что такого больше не будет.
Тумбочка у кровати, ровесница стола, привыкла к беспорядку. Будильник лежит лицом вниз - хозяйка толкнула его вчера вечером и не подняла - никто не знает, сколько теперь времени и есть ли оно вообще. Никто не заводил будильник, и среди ночи он затих, так что даже крохотные муравьи, выползающие по ночам из-под плинтусов, сбились в подсчете секунд, и, испугавшись, поскорей забрались обратно в норки. Заколки, резинки, незакрытая помада, чуть-чуть просыпанной розовой пудры, синяя чашка - немного воды осталось на дне, плотные белые бумажки, в беспорядке надорванные со всех концов - их немного, пять-шесть на тумбе и еще две на полу рядом, открытые пустые коробки из-под компакт-дисков, красно-черные обложки и вкладыши, слепой круг внутри,- поверх всего еще один листок белой бумаги, не такой изодранный, примятый, с нечеткими фиолетовыми линеечками, - письмо - совсем немного значков, неверные следы, ведущие в никуда. Девочка в постельке, на белоснежной простыне и под похрустывающим от чистоты теплым одеялом сладко спит, подложив руки под подушку, чтоб легче было заснуть, свернувшись клубком, чтоб удобней было лежать, выпив семь пачек таблеток, чтоб быстрее исчезнуть, написав письмо, чтобы лететь и не плакать.
Как будто Бог, стирая ненужные файлы с жесткого диска своей ветхой машины, забыл убрать из поисковой системы одну из ссылок, чтобы пользователи - печальные Ангелы и вечно надоедающие им неурочными звонками тонкокрылые Ангелины - удивлялись, куда пропала такая интересная страничка. Впрочем, нет ничего легче - как утверждают серафимы-хакеры, в последнее время у Деда большие проблемы с памятью. Надо бы устроить апгрейд.

1999


СОВРЕМЕННАЯ РУССКАЯ ЛИТЕРАТУРА



Rambler's Top100