Интеллигентнейший сочинитель, описывающий жизнь милиционеров и сельских пенсионеров, слесарей и летчиков - сугубого "народа", того, что не сходит со страниц писателей-"почвенников" и редко заходит на страницы "либералов". "Интеллигентнейший" здесь следует читать в лучшем смысле этого слова, в том смысле, которого у этого слова почти не осталось: утонченный. Изрядные ассоциативные подкаты ("Бедная Лиза" в повести "Воскобойников и Елизавета", "Волшебная гора" в повести "Поворот реки", опоязовские аллюзии в романе "Закрытая книга") - при этом вполне ненавязчивые и не обязательные для считывания. Нереальность соответствия идеалов высокой культуры мерзостной жизни -мерзостность под сомнение не ставится, но из этого не следует, что идеалы следует подвергать сомнению. Просто это очень грустно. Грусть у Дмитриева тихая, и стилистика очень спокойная. Жизнь через запыленное стекло. Чувства добрые, но без порыва. Культурное, местами изысканное, но легкое письмо. Такая литература середины, не стремящаяся ни в бестселлеры, ни в элитарщину, ни в пророчества, ни в забаву. Упражнения образованного человека по принципу "дворянин должен уметь все - музицировать, ездить верхом, базлать по-французски..."

закрытая книга