Стас Ищенко
с издателем СУПРЕМУСА

Предмет молчания

 

-Кимрские cапожники?
-Кимрские сапожники по заказу для Наполеона.
-Как?
-Когда он сюда пришел, зима началась, он заказал - и тут же через неделю они (сапоги) развалились. То есть все это было настолько плохо, что появляется существенный ключевой момент.
-Это что, в музее рассказывают?
-Бабушка рассказывала. (Стук посуды - тарелки, ложки).
-Хорош супец. А это кто готовил?
-Хозяйка! Хозяйка - мастер готовить.
-А курочку где покупал?
-Венгерская!
-Русские курицы тоже котируются?
-Н-не-ет, русские курицы знаешь как?! Вошли в моду. Вот теперь в магазинах спрашивают: «А какие у вас курицы? Дайте-ка нам владимирских». Пахнут лучше. Ароматней. Мясо. Они еще ходят по земле поэтому...
-Вот Рита тоже покупает только швейцарские яйца. Причем импортные, они дешевле. А швейцарские дороже. Но на продукте пишется: эти яйца от кур, которые гуляли. Ходили значит. Или же они...
-В клетках!
-М-да. Ты знаешь, что в Швейцарии по гуманным соображениям, например, не едят лягушатину, потому что у живых лягушек отрываются задние лапки. И вообще швейцарский рыбак возит с собой всегда молоточек. Чтобы тюкать по башке рыбу, когда ту вытаскивает. Чтобы у нее была гуманная смерть. Представляешь, там нет гусиной печенки. Просто живые гуси. Когда была кампания запретительная, крутили ролик и показывали, как насильно заталкивают через такие конусы еду. Смесь белково-ореховая. И у них печень расширяется, больной становится. Это очень печальное зрелище. Потому что птичка даже не успеет ощутить вкус еды. А ее там уже затолкали. И не просто, а через. И не такая, а чтоб большая печень была. И какой-то существенный процент умирает от стресса, а те, кто выживает, они производят больную печенку. В Швейцарии такую печенку нельзя есть.
-А печень трески у вас там есть?
-А здесь горбуша дешевле, чем треска. В Швейцарии с рыбой сложно. Видимо, она не соответствует стандартам. Рыбки все разные. Качества вкусовые органолептические. Так вот вы здесь живете и счастья своего не знаете. А мне там приходится мучаться за всех за вас.
-Должен же кто-то отдуваться. (Раздаются детские звуки).
- Что это значит? Я вижу шестиугольник какой-то странный. Ты недавно нарисовал? Потому что очень тонко и очень точно, прямо по-швейцарски. Кажется, что ты стал швейцарским художником конструктивного конкретного искусства.
-Запросто.
-Можно я тебе покажу одну штучку?
-Сарафан?
-Я не знаю, как это называется. В прошлый раз мы о чем-то таком говорили. И это что, тоже снежинка?
-Не-ет.
-А что это такое?
- Ты про это говорил. Обычная женская рубаха. Тоже, видишь, крест, в принципе.
-Андреевский, да?
-В принципе, да.
-А свастика какая!
-Что-то слишком популярна стала, даже изделия стали очень дорогими. Дороже, чем обычные. У меня такого не было костюма.
-Вот это - одно и то же. Одна фигура трехмерная.
-Почему ты считаешь трехмерная?
-Потому, что люди бестолковые, они не видят.
-Это же плоскость, на которой на белом выведена структура.
-Полярность отнимает. Это - поток символов, которые перерастают из одного в другое. Таких фигур очень мало, вообще очень мало. Просто люди смотрят на них либо с разных углов, либо снаружи или изнутри. Либо с одной плоскости, либо с другой. Вот эта вещь является проекцией одной фигуры.
-Точки!
-Нет, просто вот она стоит на столе в той комнате - фигура.
-Которую ты сделал?
-Да, то есть я ее не сделал, я математически высчитал, выявил эту структуру из цифр. А просто фигуру в универсальном кубе образуют девятки. Такое есть - 9 и 0. А точнее, 8, 0 и 9.
-В такой очередности? А почему именно так?
-А еще точнее, существует всего четыре цифры 1, 2, 3, 4. В любой паре в зависимости от тех вещей, о которых ты говоришь. Может быть 0, 1, 2 и 3. В другой может быть 1, 2, 3, 4. Вот так вот. Все равно им существует какая-то пара. Если это изначально первый сигнал. Реально существует еще по паре, потому что мир появился тогда, когда появился... вместе с двойственностью. Поэтому у каждого сигнала стал появляться двойник.
-То есть пара?
-Да. У единицы - восьмерка, у двойки - семерка, у тройки - шестерка, четверка - пятерка, ноль - девять. Вместе они образовали такой ряд или кольцо - от ноля до девяти и от ноля до ноля. Так как этот мир был развивающимся, допустим, поэтому он не мог прийти к нулю. Приходит к девяти. Ноль, но уже не изначальное состояние, как бы уже нарушенное. Так дальше дробится до бесконечности. Природа двойственности, начиная и рассматривая ее, мы можем построить универсальную структуру этого мира.
- Изобразить в цифрах или знаках?
-Нет, просто мы изображаем цифры с начала в той логической последовательности и с теми законами, которые цифры предполагают. Двойка в арифметике получается прибавлением единицы к единице... Первый ряд строится прибавлением единицы к единице и прибавлением единицы в последующий цифровой ряд. Цифровой шаг 1+1=2, 3+1=4. Раз первых цифр было четыре... Четыре, допустим. Четыре основных элемента: земля, вода, огонь, воздух, больше не надо. Сходных рядов можно построить, также четыре. Ряд, который начинается двойкой с прибавлением 2. 2+2=4, 4+2=6. Из таких цифр образуются ряды, линии; сначала были точки, элементы, линии, отрезки. Потом эти отрезки преобразуются в плоскость. Можно их представить символами плоскостей. Предположим, квадрат. Вообще, у нас есть точки, есть линии, есть квадраты. Они легко представляются развивающимися в объеме двумерными. Из одной точки выходят три линии. Это потом мы строим куб цифровой. В котором цифры построены по приличествующим математическим, арифметическим законам. И смотрим, какие фигуры образуют эти цифры. Взятые, например, только единицы или только тройки. Или, что более логично, брать уже пары, которые образуют девятки, когда мы начинаем смотреть, получаются очень красивые такие вещи, очень знакомые, например, иерусалимский крест. Например, вот этот крест. Когда мы это все берем и раскладываем еще на какие-то деления, делим пополам, мы получаем не крест, а шестиконечную звезду. Делаем все шестиконечные звезды, делаем все сечения, пересечения возможностей, а их можно сделать... 4 сечения куба. Если мы возьмем одни шестиконечные звезды, которые получим в сечении креста, получится пиктограмма, означенная у Коха как неизвестная в происхождении. Как бы восьмиконечная звезда. Но...
-А кто такой Кох, палочка Коха?
-Да, наверное. Это крест с вытянутыми углами. Звезда такая наводит на мысль о том, что это всего лишь разное приходится на один и тот же символ, поэтому количество символов принципиально очень мало должно быть. А все остальное - взгляд людей с той или иной стороны. Можно предположить, что, очевидно, символов намного меньше, чем их нарисовано.
- Но ты, наверное, уже предположил сколько? Во всяком случае передо мной стоит бесконечное количество символов. А как часто ты сейчас занимаешься модельными цифровыми делами?
-Да, все время занимаюсь. Все время думаю об этом.
-Для чего? Зачем? Что это тебе дает?
-Это имеет отношение к моему устройству.
-Такое голое и зацифрованное. Да оно только и представляется холодным. Для меня, например. Или ты переводишь в компьютерную систему твои чувства, твои ощущения, страсти?
- Я не знаю, почему ты все время говоришь о холодном расчете и арифметике. Арифметика такая более мифологическая вещь. Мифическая.
-А ты занимаешься чем, математикой?
-Арифметикой. И немножко стереометрией и геометрией.
- Но разве никто этим не занимался или ты просто свое переводишь?
- Не знаю я, кто занимался этим. Наверняка это был Пифагор. Но не осталось почему-то никаких следов. В социуме все взаимосвязано. Но с самого начала я пытался найти вещи, которые свидетельствуют об истине. Чтобы чувствовать себя комфортно. То, что мы сейчас говорим это всего лишь следы моего длинного запутанного пути, и следы могу представить только следами.

- У тебя есть уверенность в том, что есть какая-то универсальная значимость ?
- У меня есть сомнения относительно того, нужно ли это делать.
- Нужно ли было! Ну, ты же делаешь. Однако это не может быть ящиком Пандоры?
- Может.
- Очередная атомная бомба!
- Я думаю, очередную атомную бомбу сделают математики, которые занимаются высшей математикой и арифметикой.
- Тебе не кажется, что надо освободиться в чем-то? Не кажется, что у тебя какой-то перелом есть?
- Поворот соответственности.
- Поворот винта!
- Поворот соответственности. Или ответственности. И это не может отвечать за свои поступки. Есть теплые течения. Есть холодные течения. Есть протяжение веков. Есть отражение того, что произошло наверху. Подобное отражение дает какие-то более глобальные события. И здесь они даже при всей своей силе иногда выглядят как-то анекдотично, сюжетами, пересказанными на ярмарочной площади в виде очень смешной истории. На земле происходит именно театр теней, проецирующий действия неких более существенных сил и борьбу каких-то идей, которые действительно имеют большую значимость. При этом на земле происходят такие вещи, которые не могут вершиться только на небе. Поэтому у человека и у того, что происходит на земле, есть как бы некоторый золотой ключик ко всему. Потому что все остальное, что происходило вне человека, это было совершенно неинтересно… Что-то главное, все же, здесь происходит. Может, это связано с тем, что человек является сочетанием двух таких разных начал, как плотная осязаемая материя и абсолютно тихая духовная материя - они сочетаются… но самое-то интересное не то, что происходит с массами людей, а то что происходит с одним человеком, внутри одного человека. Политика, войны - вещи значимые чисто внешне. Важна же жизнь одного человека. А все остальное, ну, это как-то так. Вот человек, а вот персона! Самое главное - какой-то один человек для всей последующей человеческой истории, из-за того, что будет происходить внутри него. Внутри одного, но будет иметь такие немыслимые последствия для всех остальных, что что-то такое он сделает со своим знанием, поскольку все связано. Вот это и будет следующий шаг. Разрушающий или созидающий. Ты знаешь, все это будет происходить на уровне психики, на уровне сознания. Найдется один йогин, который свое сознание раздвинет до такого состояния, что это окажется существенным для всех. Что, когда он будет смеяться, будут смеяться ВСЕ! Понимаешь? Когда он будет плакать, будут ВСЕ плакать. Это возможно.
- Ты что, до еды работаешь более продуктивно или после еды? Достигаешь творческого состояния?..
- Все равно уже. Когда есть дело, оно само ведет. А начать, может быть, сложней. Все идет на пользу. Сатпрем. Француз, который учился у одного йогина индийского. Который получил образование в Англии. ВЕРНУЛСЯ, СДЕЛАЛ ТАМ РЕВОЛЮЦИЮ. Индийскую. То есть он получил сначала западное образование такое. Потом вернулся. Ученики записывали. Шри Ауробиндо говорил о том, что существует архетип. Все связаны. Все - одна и та же масса, управляемая одними и теми же вещами. Если один человек достиг высшего сознания. Если не один, а несколько, тогда возникает некоторая полярность, и это расширяет сознание и расширение заходит: ты едешь на поезде в Цюрих, а захватывает новое состояние сознания.
- Я бы хотел этого.
- Достичь этого состояния до того, как кто-то за тебя сделал. Практик Пристрастия к механистическому. Больше всего людей интересует то, что с ними должно произойти. Неважно, в какой степени. А с ними может произойти изменение сознания. Для человека технократического общества эта тема более актуальна потому, что он оторван от любой метафизики, а это дает возможность прямого выхода с последствиями, но, тем не менее, они дают выход в тот мир, который для современного человека как бы не существует. Существуют реактивные двигатели, существуют двигатели внутреннего сгорания, существуют компьютеры, а мистический мир отсутствует и нет религиозных переживаний. Он умышленным образом стерт, поэтому будет догоняться всякими разными существующими способами. В те состояния шаманского опыта… Религиозным конфессиям не удастся уже.
- А почему не удастся? То есть это невозможно по качеству достичь?
- Потому что любой религиозный опыт требует большой предварительной работы. Любая медитативная практика не гарантирует тебе результат. Просто ты снесешь себе крышу. То есть, пожалуйста, - все написано, изложено. Раз, два, три, четыре, пять - немножко потренироваться по этим пунктам и бушку оторвет. Ты просто выполняешь какие-то операции, они описаны. Они легко достижимы. Проблема не в том, чтобы вывалиться туда, а в том, чтобы контролировать, чтобы оставаться самим собой… Фигуративное искусство имеет малое отношение к реальности. Фигуратив стал культовым потому, что основным искусством был орнамент. Тогда выдвинулась Афродита. Вещи развиваются, как всегда, параллельно. Так сложилась ситуация, что была выхвачена именно эта сторона.
- Важно то, что это существует параллельно, важно их увязать друг с другом. И как меня учили в Университете - раздельно абстракционизм с передвижниками. И я был вынужден доказывать, что то и другое существуют одновременно, рядом. А в результате оказалось, что это действительно так. Первобытное взять, к примеру, искусство с абстрактными символами и апеллирующими к действительности фигурами.
(На сковороде трещат жарящиеся котлеты).
К тому, что насчет сухости. Тоже важны подача и упаковка, и я озабочен тем, чтобы это было в какой-то степени понятно и видимо для людей. Понимаешь, то есть так много всего затрачено. Мыслительный процесс или что, неважно, но чтобы это сработало.
- Почему ты думаешь, что это не может сработать?
- Потому, что люди не готовы, в общем-то, все это приземленно - знак доллара. То, что ты не видишь здесь, но то, что слишком влезает в глаза. Это товарность, может, что ли?
- Бренер уже знал?
- Наверняка знал, потому что он израильский подданный. Просто надо себя найти. И он понял, что великим художником он может стать лишь только в России, а не на Западе. За счет провокации, а не за счет мастерства. И в этом смысле нам нужно подумать о подаче и об упаковке. Я сначала космонавтом хотел стать, потом генеральным секретарем. Смерть видел. Она выходила в соседнюю комнату. Она была прозрачная, в белом одеянии таком. Она взяла человека. Другого, который был в том помещении.
- А почему вдруг? Это что за видение, ты болел или что?
- Ну, проснулся от ужаса потому, что я почувствовал.
- Молодая?
- Было непонятно.
- То есть ты не помнишь. Так что это было, женщина или скелет?
- Н-нет. Была смерть.
- А херувимов ты не видел? Серафимов? А я вот лично видел, только не знаю кого, то ли серафимов, то ли херувимов.
Лето 1998. В сокращении.

(Входит Савва, сын, и вдумчиво декламирует):
Еду. Тихо. Слышны звоны
Под копытом на снегу,
Только серые вороны
Расшумелись на лугу.

Заколдован невидимкой,
Дремлет лес под сказку сна,
Словно белою косынкой,
Подвязалася сосна.

Понагнулась, как старушка,
Оперлася на клюку,
А над самою макушкой
Долбит дятел на суку.

Скачет конь, простору много,
Валит снег и стелет шаль.
Бесконечная дорога
Убегает лентой вдаль.

(С.Есенин «Пороша», 1914)

 

Вернуться